Каждый язык, существующий на Земле, –это бесценный дар Божий, данный, чтобы славить Творца вселенной.

Псалмопевец Давид восклицает: «Всякое дыхание да хвалит Господа»,-призывает все природные явления и все народы молитвенно предстоять пред Господом.

Языки даны человечеству для святой цели. Особое значение имеют те из них, с помощью которых были просвещены светом Христовой истины многочисленные народы. К числу таких судьбоносных языков принадлежит Церковнославянский язык (ЦСЯ), объединяющий молитвенно православные народы России и Сербии, Украины и Болгарии, Беларуси и Македонии.

ЦСЯ создавался святыми равноапостольными Мефодием и Кириллом, учителями славенскими, прежде всего как язык общения с Богом, как язык величественного богослужения и богословской литературы. В этом своем качестве он пережил 1000-летнюю историю и сохраняется по сей день. Кроме этого ЦСЯ вплоть до XVIII века оставался языком науки, светской литературы, а зачастую и юридической письменности. Пришедший на Русь с христианизацией, богослужебный язык стал языком высокой книжности, приобрел авторитет и престиж, включив в сферу своего влияния нарождавшуюся древнерусскую и балканские национальные культуры.

На протяжении многих веков любой грамотный человек в России или в Балканских странах свободно владел ЦСЯ, как отмечал это автор русской грамматики, изданной в 1696 г. в Оксфорде, Г.Лудольф: «Русские говорят по-русски, а пишут по-славянски. Для русского же знание славянского языка необходимо потому, что не только Св. Библия и остальные книги существуют только на славянском языке, но невозможно ни писать, ни рассуждать по каким-нибудь вопросам науки или образования, не пользуясь славянским языком» .

Особенностью ЦСЯ в России и на Балканах, по сравнению с латынью в Западной Европе, было то, что для славян он был близкородственным, обладал способностью приспосабливаться к местным условиям и воспринимался народом как унормированный, требующий соблюдения определенных правил и предписаний литературный вариант родного языка.

Размышляя о судьбах первого литературного языка на Руси, А. С. Пушкин подчеркивал его преемственность по отношению к греческому-языку богатейшей богословской и философской традиции: «Язык славяно-русский имеет неоспоримое превосходство пред всеми европейскими: судьба его была чрезвычайно счастлива. В XI веке древний греческий язык вдруг открыл ему свой лексикон, сокровищницу гармонии, даровал ему законы обдуманной своей грамматики, свои прекрасные обороты, величественное течение речи; словом, усыновил его, избавя таким образом от медленных усовершенствований времени. Сам по себе уже звучный и выразительный, отселе заемлет он гибкость и правильность» .

Эту же особенность ЦСЯ отмечал в своих лингвистических трудах и М. В. Ломоносов: «Сие богатство больше всего приобретено купно с Греческим христианским законом, когда церковные книги переведены были с Греческого языка на Славенский для славословия Божия. Отменная красота, изобилие, важность и сила Еллинского слова как высоко почитается… Ясно сие видеть можно вникнувшим в книги церковные на Славенском языке» .

Древний церковнославянский язык не был результатом какого-либо естественного развития одного из живых славянских языков той эпохи, но стал, по Промыслу Божию, итогом творческих богословско-филологических усилий святых Солунских братьев и их учеников, в результате чего легший в основу древне-болгарский диалект был наполнен богословскими смыслами, отразил достижения книжного греческого языка в области лексики, синтаксического строя, утонченной стилистики.

Тексты древнейших славянских памятников отличает тщательная обработка, тонкое филологические чутье переводчиков, глубокое знание ими богословской и литургической терминологии, ясность в выражении мысли, дословная верность греческим оригиналам. Поистине, первыми славянскими переводчиками был проделан огромный труд, давший толчок и положивший начало чудесному распространению общего богослужебного и литературного языка православных славянских народов. IX век-Великоморавия; Х век-Болгарское царство; XI век-Киевская Русь-таковы этапы становления славянской переводческой традиции.

Со временем в этих странах наблюдается взаимовлияние богослужебного и местных разговорных языков, в результате чего древний церковнославянский язык приобретает свои региональные особенности, в первую очередь в области фонетики и лексики. Они отражаются уже в памятниках XI века, например, в широкоизвестном Остромировом Евангелии. С этого времени можно говорить о возникновении болгарской, македонской, сербской, древнерусской редакций или изводов единого ЦСЯ.

Кроме богослужебной литературы большой популярностью на Руси у образованных слоев общества пользовалась богословская литература: переводы греческих отцов Церкви (особенно святителя Иоанна Златоуста), сборники житий святых, притч, переводные исторические хроники. Они послужили образцами жанров для древнерусских литературных памятников. С XI века ЦСЯ становится также языком переводной канонической, деловой и юридической письменности: «Закона судного людем», «Мерила праведного», Устава Студийского, договоров русских князей с греками, отраженных в летописных сводах. Появлялась на ЦСЯ и литература светского содержания.

Таким образом, древний ЦСЯ обладал важным свойством литературного языка-как многофункциональностью, так как обслуживал разнообразные потребности духовной и светской культурной жизни славянских народов.

В зависимости от жанра памятников, от церковного или светского их характера ЦСЯ выступал в двух своих нормативных вариантах: более строгой или сниженной нормы. Причем в оригинальных древнерусских произведениях элементы местного восточнославянского языка отражаются в большей степени, а в списках переводных памятников переписчики весьма старательно придерживались норм книжного ЦСЯ.

До появления первых грамматик ЦСЯ единственным средством нормативного употребления слов и грамматических форм были образцовые тексты, пользовавшиеся общественным признанием и освященные традицией многовекового использования.

Причем каждый из жанров имел свой набор норм и признаков, так что в целом ЦСЯ сферой своего применения был противопоставлен неунормированному, склонному постоянно изменяться языку общения и бытовой переписки.

Теоретический интерес к ЦСЯ в Московской Руси развился в связи с работой по исправлению и унификации церковных книг, развернувшейся в начале XVI века и возглавленной святым преподобным Максимом Греком, и в последствии признававшимся авторитетом в грамматических вопросах.

Но первые печатные учебные пособия по ЦСЯ с изложением систематизированных материалов по грамматике появились в конце XVI-начале XVII столетий за пределами Московской Руси-в Западно-русских землях, где острее назрела потребность в сочинениях подобного содержания. Объясняется это острой религиозно-политической ситуацией в связи с насильственной попыткой заключения унии с Римом в православных землях Великого княжества Литовского и угрозой потери народом национального самосознания, воспитанного религией предков. В эти десятилетия в Беларуси и на Украине ЦСЯ служил знаменем борьбы за восточнославянскую духовную культуру. Необходимость защиты ее вызвала к деятельности многочисленные городские православные братства, занятые среди прочего распространением церковного образования и подготовкой наставников славяно-греческих братских училищ.

С 90-ых годов XVI века их типографии в Львове, Вильно, Киеве, Остроге, Луцке, Могилеве активно издают антиуниатскую полемическую литературу на староукраинском и старобелорусском языках и учебно-образовательную литературу на церковнославянском языке, в первую очередь грамматики и словари богослужебного славянского языка.

В Западно-русских землях одно за другим выходят печатные издания грамматического характера, начатые Львовским «Букварем» Ивана Феодорова 1584 года. Это греко-славянская грамматика «Адельфотис», изданная Львовским братством в 1591 г., «Грамматика» Лаврентия Зизания 1596 г., знаменитая грамматика Мелетия Смотрицкого 1619 г. (неоднократно переиздававшаяся в России), позже-Кременецкая 1634 и Почаевская 1773 г. грамматики.

Еще одной заботой братств было распространение переводных словарей с кратким толкованием малопонятных слов. Известны славяно-русские печатные словари Л. Зизания 1596 г. и Памвы Берынды (Киев, 1627 г., переиздание-Кутеинский монастырь, 1653 г.). О значении подобных изданий свидетельствует тот факт, что в старинных книжных описях словари и грамматики помещались сразу за церковно-богослужебными книгами.

Все восточнославянские печатные грамматики излагают материал по схемам западноевропейской лингвистической науки, построенной по античным образцам. Но заслуга наших соотечественников Л. Зизания и М. Смотрицкого состоит не только в том, что они первыми на Руси использовали греческую грамматическую теорию, но и в том, что они описали и осмыслили специфически славянские языковые явления, унифицировали написание, устранив накопившуюся за века поливариантность грамматических форм. Таким образом, они расчистили путь к назревшей книжной справе в России в XVII веке.

Грамматики, издававшиеся православными братствами, базировались на славянском языке Священного Писания и учили всесторонне понимать церковный язык.

Отношение к ЦСЯ у старобелорусских печатников напрямую зависело от их конфессиональной принадлежности.

Известно, что обучавшийся в Западной Европе Ф. Скорина, при всем стремлении облегчить читателю восприятие Библейского текста, не дерзнул в своих изданиях отказаться от ЦСЯ, ограничившись переводом некоторых слов. Особенная верность языку православного богослужения проявляется в его Виленских изданиях «Апостола» и «Малой подорожной книжицы» с канонами и акафистами.

В предисловии к книге «Псалтирь» Скорина свидетельствует: «Повелел есми Псалтырю тиснути рускыми словами (т.е. буквами), а словенскым языком» .

Деятели протестантизма в Беларуси, печатники С. Будный и В. Тяпинский, демонстративно разрывают в своих изданиях с традицией использования ЦСЯ, целью их было-дать единоверцам Св. Писание на разговорном языке.

Но все православные авторы конца XVI-начала XVII веков проявили благоговейное отношение к ЦСЯ как народному наследию и знамени защиты Православия. Хотя в братских изданиях тексты проповедей представлены в основном на «простой мове» (например, проповеди св. Афанасия Филипповича, Леонтия Карповича, Мелетия Смотрицкого), но Св. Писание ими обильно цитируется только по-славянски.

Следует подчеркнуть, что даже шрифт изданий Ивана Феодорова максимально приближен к традиционно славянскому рукописному шрифту, в отличие от других печатников XVI столетия.

Острожская Библия 1581 г. Ивана Феодорова, явившаяся печатным изданием Геннадиевской Библии, сыграла выдающуюся роль в сохранении ЦСЯ в качестве основного языка книжной культуры Западно-Русских земель. С ней считались и издатели Церковнославянской Библии в России (на ее основе в 1751 г. была издана двухтомная Петровско-Елизаветинская Библия и современные славянские издания Библии).

Острожская Библия Ивана Феодорова послужила источником грамматических примеров для знаменитой грамматики Мелетия Смотрицкого, являвшейся в свою очередь главным нормативным руководством по ЦСЯ на протяжении XVII-XVIII веков. Фактически она пропагандировала церковнославянский язык, каким он представлен в Острожской Библии.

Оба этих памятника объективно выполняли великие задачи: Острожская Библия противостояла реформационным попыткам поверхностного перевода Библии на народные языки, а грамматика М. Смотрицкого являлась крупнейшей филологической акцией в защиту надэтнического богослужебного языка Православной Церкви у восточнославянских народов.

Церковнославянизмы активно использовались и в бытовом старобелорусском языке, а в книжной светской сфере смешение норм обоих языков воспринималось как нормальный высокий слог своего языка. Только с середины XVII века славянский и просторечный слоги стали осмысливаться как два разных, хотя и родственных, языка. Прискорбно, что в XVIII веке, когда на народной основе формировался новобелорусский язык, влияния на него со стороны книжно-славянского языка практически не наблюдалось. В униатскую эпоху произошел разрыв как с богословской, так и с языковой традицией этих исконно православных земель.

Совсем другая картина во взаимоотношениях церковного и народного языков в XVII-XVIII веках наблюдается в России. Хотя в Петровскую эпоху и возникает необходимость в создании светского литературного языка, ориентированного на унормированную русскую разговорную речь, преемственное взаимодействие с ЦСЯ остается основным процессом в становлении национального русского языка, на который он оказал большее влияние, чем на языки балканских славян. Хотя генетически Церковнославянский язык связан с Балканами и в его основе лежат болгаро-македонские диалекты, для русского народного и церковного сознания церковнославянские слова органичны, близки исконнорусским, их иноязычность не ощущается. Объяснение этому мы находим в исторической судьбе России. Когда после падения Византии центр Православия переместился на славянский Восток, именно русская Церковь и Российское государство оказались главными хранителями церковнославянской книжно-культурной традиции. По словам князя Н. С. Трубецкого, «церковнославянская литературно-языковая традиция утвердилась и развилась в России не столько потому, что была славянской, сколько потому, что была церковной» .

Создатель «Российской грамматики» М. В. Ломоносов в работе «Предисловие о пользе книг церковных в российском языке», открывающей собрание его сочинений, изданное в 1757 г., свидетельствует: «По времени ж рассуждая, видим, что российский язык от владения Владимирова до нынешнего веку, больше семисот лет, не столько отменился, чтобы старого разуметь не можно было» . В этом он видит заслугу церковнославянизмов, которые цементировали книжный русский язык, не позволяли ему изменяться настолько, насколько обновлялись неунормированные бытовые говоры и диалекты. Осознавая, что литературный язык не может совпасть со словарем разговорного языка, в своей знаменитой теории о трех штилях языка Ломоносов отводит значительное место церковнославянизмам в сферах деловой, научной и особенно поэтической русской речи, что заметно и в наши дни. Русский язык вобрал в себя огромное количество Библейских образов и выражений, (например: вавилонское столпотворение, в поте лица, во время оно, ждать манны небесной, запретный плод, злоба дня, как зеницу ока, краеугольный камень, на сон грядущий, не от мира сего, плоть от плоти, святая святых, соль земли, строить на песке, суета сует, хлеб насущный и множество других).

Через посредство церковнославянского языка в русский пришли богатейшие лексические и синтаксическое возможности выражения мыслей, созданные переводчиками Священных текстов. Сотни таких слов используются в языке повседневно; (например: власть, здравствовать, невежда, нравиться, одежда, праздник, рождение, сладость, страница, среда и т. д.). Для многих слов, пришедших из церковнославянского языка, характерен стилистический оттенок торжественности, (например: глава, гражданин, здравый, краткий, учреждать и т. д.). По славянской словообразовательной модели в современном русском языке образованы и собственные «славянизмы» (как здравоохранение, кровообращение, млекопитающее и т. д.). Таким образом, заимствования из ЦСЯ и создание нео-церковнославянизмов стали главным источником книжной лексики и специальной научной терминологии в современном русском языке.

Без многовекового синтеза этих языков невозможным оказалось бы знаменитое пафосное высказывание И. С. Тургенева о великом и могучем русском языке:

«Берегите наш язык, наш прекрасный русский язык, этот клад, это достояние, преданное нам нашими предшественниками!… Обращайтесь почтительно с этим могущественным орудием; в руках умелых оно в состоянии совершать чудеса» .

ЦСЯ, сыграв определяющую роль в предшествующей истории развития русской культуры, не может не оставаться надежной опорой духовно-культурной жизни православных славянских народов как в сегодняшний день, так и в будущем.

На основании всего вышеизложенного можно сделать следующие выводы:

1. По мере становления славянской государственности начинается уникальное шествие ЦСЯ по славянским странам.

2. Созданный для нужд церковного богослужения этот язык с XI по XVIII века являлся книжно-литературным языком славянских народов, принявших Православную веру от Византии.

3. Он был полифункциональным, грамматически унормированным, насыщенным богословскими смыслами языком церковной и светской литературы, противопоставленным в сферах своего употребления неунормированному бытовому языку повседневного общения.

4. Всю историю формирования русского литературного языка ЦСЯ оказывал на него сильное и благотворное влияние.

5. Величественность и поэтичность ЦСЯ ощущались во все времена его бытования.

6. Церковнославянский язык является могучим средством молитвенного объединения православных славян во всех уголках христианского мира.

ПРИМЕЧАНИЯ

1 Цит. по кн.: Ремнева М. Л. Церковнославянский язык. М. 1999. – С. 8.
4 Пушкин А. С. О предисловии г-на Лемонте к переводу басен И. А. Крылова // Московский телеграф. 1825. (Цит.по кн: Мечковская Н. Б. Язык и религия. М. 1998 – С. 267).
3 Ломоносов М. В. Предисловие о пользе книг церковных в российском языке. М. 1757. (Цит. по кн: Мечковская Н. Б. Язык и религия. М.1998. – С. 269.)
4 Скорина Ф. Псалтирь. Предисловие.// Скарына i яго час. Энцыклапедычны даведнiк. Мiнск. 1990.
5 Трубецкой Н. С. Общеславянский элемент в русской культуре // Вопросы языкознания. 1990. № 2. – С. 134.
6 Ломоносов М. В. Указ. соч.
7 Тургенев И. С. Сочинения. 1880. Т. 1. – С. 108.

Источники и литература

1. Алипий (Гаманович), иером. Грамматика церковнославянского языка. М. 1991.
2. Богослужебный язык Русской Церкви. Сретенский монастырь, 1999.
3. Дьяченко Г., прот. Полный церковно-славянский словарь. М. 2000.
4. Король А. В. Исторические особенности употребления церковнославянского языка у православных народов. Жировичи, 1999.
5. Кривчик В. Ф., Можейко Н. С. Старославянский язык. Минск, 1985.
6. Мечковская Н. Б. Язык и религия. М. 1998.
7. Ремнева М. Л. Церковнославянский язык. М. 1999.
8. Супрун А. Е. Введение в славянскую филологию. Минск. 1989.
9. Трубецкой Н. С. Общеславянский элемент в русской культуре // Вопросы языкознания. 1990. № 2, № 3.
10. Тургенев И. С. Сочинения. 1880. Т. 1.
11. Ушков А. В. Язык славян. 2002.

В работе собрания приняли участие ректор Минской духовной семинарии архиепископ Новогрудский и Слонимский Гурий, секретарь Ученого совета протодиакон Георгий Пшенко, заведующий кафедрой церковной истории протоиерей Александр Романчук и проректор по научной работе доцент А.В. Слесарев.

Церковнославя́нский язык

Под именем Церковнославянского языка или старославянского языка принято понимать тот язык, на который в в. был сделан перевод Св. Писания и богослужебных книг первоучителями славян, св. Кириллом и Мефодием . Сам по себе термин церковнославянский язык неточен, потому что одинаково может относиться как к позднейшим видам этого языка, употребляемым в православном богослужении у разных славян и румын, так и к языку таких древних памятников, как Зографское евангелие , и т. д. Определение "древне-церковно-славянский язык" язык тоже мало прибавляет точности, ибо может относиться как к языку Остромирова евангелия , так и к языку Зографского евангелия или Савиной книги . Термин "старославянский" еще менее точен и может обозначать всякий старый славянский язык: русский, польский, чешский и т. д. Поэтому многие ученые предпочитают термин "древнеболгарский" язык.

Церковнославянский язык, в качестве литературного и богослужебного языка, получил в в. широкое употребление у всех славянских народов, крещенных первоучителями или их учениками: болгар, сербов, хорватов, чехов, мораван, русских, быть может даже поляков и словинцев. Он сохранился в ряде памятников церковнославянской письменности, едва ли восходящих далее в. и в большинстве случаев находящихся в более или менее тесной связи с вышеупомянутым переводом, который до нас не дошел.

Церковнославянский никогда не был языком разговорного общения. Как книжный он был противопоставлен живым национальным языкам. Как литературный он был нормированным языком, причем норма определялась не только местом, где был переписан текст, но также характером и назначением самого текста. Элементы живого разговорного (русского, сербского, болгарского) могли в том или ином количестве проникать в церковнославянские тексты. Норма каждого конкретного текста определялась взаимоотношением элементов книжного и живого разговорного языка. Чем важнее был текст в глазах средневекового книжника-христианина, тем архаичнее и строже языковая норма. В богослужебные тексты элементы разговорного языка почти не проникали. Книжники следовали традиции и ориентировались на наиболее древние тексты. Параллельно с текстами существовала также деловая письменность и частная переписка. Язык деловых и частных документов соединяет элементы живого национального языка (русского, сербского, болгарского и т.п.) и отдельные церковнославянские формы.

Активное взаимодействие книжных культур и миграция рукописей приводили к тому, что один и тот же текст переписывался и читался в разных редакциях. К XIV в. пришло понимание того, что тексты содержат ошибки. Существование разных редакций не позволяло решить вопрос о том, какой текст древнее, а следовательно лучше. При этом более совершенными казались традиции других народов. Если южнославянские книжники ориентировались на русские рукописи, то русские книжники, напротив, считали, что более авторитетной является южнославянская традиция, так как именно у южных славян сохранились особенности древнего языка. Они ценили болгарские и сербские рукописи и подражали их орфографии.

Вместе с орфографическими нормами от южных славян приходят и первые грамматики. Первой грамматикой церковнославянского языка, в современном значении этого слова, является грамматика Лаврентия Зизания (). В появляется церковнославянская грамматика Мелетия Смотрицкого , которая определила позднейшую языковую норму. В своей работе книжники стремились к исправлению языка и текста переписываемых книг. При этом представление о том, что такое правильный текст, с течением времени менялось. Поэтому в разные эпохи книги правились то по рукописям, которые редакторы считали древними, то по книгам, привезенным из других славянских областей, то по греческим оригиналам. В результате постоянного исправления богослужебных книг церковнославянский язык и приобрел свой современный облик. В основном этот процесс завершился в конце XVII в., когда по инициативе патриарха Никона было произведено исправление богослужебных книг. Поскольку Россия снабжала богослужебными книгами другие славянские страны, послениконовский облик церковнославянского языка стал общей нормой для всех православных славян.

В России церковнославянский язык был языком церкви и культуры вплоть до XVIII в. После возникновения русского литературного языка нового типа церковнославянский остается лишь языком православного богослужения. Корпус церковнославянских текстов постоянно пополняется: составляются новые церковные службы, акафисты и молитвы.

История возникновения Церковнославянского языка

см. Кирилл равноапостольный , Мефодий равноапостольный

Народноразговорная основа Церковнославянского языка

Осуществляя свои первые переводы, явившиеся образцом для последующих славянских переводов и оригинальных произведений, Кирилл , несомненно, ориентировался на какой-то живой славянский диалект. Если Кирилл начал перевод греческих текстов еще до поездки в Моравию , то, очевидно, он должен был ориентироваться на известный ему славянский диалект. А таким был диалект солунских славян, который, можно думать, и является основой первых переводов. Славянские языки в середине в. были очень близки друг другу и различались очень немногими чертами. И эти немногие черты указывают на болгаромакедонскую основу церковнославянского языка . На принадлежность церковнославянского языка болгаромакедонской группе указывает и состав народных (не книжных) греческих заимствований, что могло характеризовать лишь язык славян, постоянно общавшихся с греками.

Церковнославянский язык и Русский язык

Церковнославянский язык сыграл большую роль в развитии русского литературного языка . Официальное принятие Киевской Русью христианства ( г.) повлекло за собой признание кириллицы как единственной, одобренной светской и церковной властью азбуки. Поэтому русские люди учились читать и писать по книгам, написанным на церковнославянском языке. На этом же языке, с прибавлением некоторых древнерусских элементов, они стали писать церковно-литературные произведения. В дальнейшем церковнославянские элементы проникают в художественную литературу, в публицистику и даже в государственные акты.

Церковнославянский язык до XVII в. употреблялся у русских в качестве одной из разновидностей русского литературного языка. С XVIII же века, когда русский литературный язык в основном стал строиться на основе живой речи, старославянские элементы стали использоваться в качестве стилистического средства в поэзии и публицистике.

Современный русский литературный язык содержит в себе значительное количество различных элементов церковнославянского языка, подвергшихся в той или иной мере определенным изменениям в истории развития русского языка. Из церковнославянского языка вошло в русский язык так много слов и употребляются они настолько часто, что некоторые из них, утратив свой книжный оттенок, проникли в разговорный язык, а параллельные им слова исконно русского происхождения вышли из употребления.

Все это показывает, насколько органически вросли в русский язык церковнославянские элементы. Вот почему нельзя основательно изучить современный русский язык, не зная церковнославянского языка, и вот почему многие явления современной грамматики становятся понятными лишь в свете изучения истории языка. Знакомство с церковнославянским языком дает возможность увидеть, как в языковых фактах отражается развитие мышления, движение от конкретного к абстрактному, т.е. к отражению связей и закономерностей окружающего мира. Церковнославянский язык помогает глубже, полнее понять современный русский язык. (смотри статью Русский язык)

Азбука Церковнославянского языка

Азбука употребляемая в современном церковнославянском языке называется Кириллицей по имени ее автора Кирилла . Но в начале славянской письменности употреблялася так же другая азбука - Глаголица . Фонетическая система обоих азбук одинаково хорошо разработана и почти совпадает. Кириллица в дальнейшем легла в основу русской, украинской, белорусской, македонской, болгарской и сербской азбук, азбуки народов бывшего СССР и Монголии. Глаголица вышла из употребления и сохранилась только в Хорватии в церковном обиходе.

Изводы Церковнославянского языка

Церковнославянский язык был литературным (книжным) языком народов, населяющих обширную территорию. Поскольку он был, в первую очередь, языком церковной культуры, на всей этой территории читались и переписывались одни и те же тексты. Памятники церковнославянского языка испытывали влияние местных говоров (сильнее всего это отражалось на орфографии), однако строй языка при этом не менялся. Принято говорить об изводах церковнославянского языка.

В связи с разнообразием памятников церковнославянского языка находится трудность и даже невозможность восстановления его во всей первоначальной чистоте. Ни одной рецензии нельзя дать безусловного предпочтения относительно более широкого круга явлений. Относительное предпочтение должно быть дано паннонским памятникам, как более древним и наименее подпавшим влиянию живых языков. Но и они не свободны от этого влияния, и некоторые особенности церковного языка являются в более чистом виде в русских памятниках, древнейшие из которых должны быть поставлены вслед за паннонскими. Таким образом, мы не имеем одного церковнославянского языка, а только различные его как бы диалектические видоизменения, более или менее удаленные от первичного типа. Этот первичный, нормальный тип церковнославянского языка может быть восстановлен только чисто эклектическим путем, представляющим, однако, большие трудности и большую вероятность ошибки. Трудность восстановления увеличивается еще значительным хронологическим расстоянием, отделяющим древнейшие церковнославянские памятники от перевода братьев-первоучителей.

• Паннонский извод (от предполагаемых "Паннонских" славян, на язык которых было переведено Св. Писание: название, созданное "паннонистами-словинистами" и для "болгаристов" имеющее лишь условное значение), представляющая церковнославянский язык наиболее чистым и свободным от влияния каких бы то ни было живых славянских языков. Сюда принадлежат древнейшие памятники церковнославянского языка, писанные глаголицей и кириллицей .

• Болгарский извод получил особо широкое употребление в веке, при царе Симеоне , в так называемый золотой век болгарской литературы. Около половины XII века в нем замечается более сильное влияние известной группы народных болгарских говоров, дающее языку этой эпохи название "среднеболгарского". В этом измененном виде он продолжает служить языком болгарской духовной и светской литературы до XVII века, когда его вытесняет ЦСЯ русских богослужебных книг, печатанных в России, и живой народный язык (например, в так называемом Люблянском сборнике).

• Сербский извод окрашен влиянием живого сербского языка, он служил литературным языком и в золотой век сербской письменности (XIV - в.), и после. Даже в начале XIX в. (еще до реформы Вука Караджича , создавшего литературный сербский язык), ЦСЯ (с примесью русской окраски) служил основой сербского книжного языка, так называемого "славено-сербского".

• Древнерусский извод также появился очень рано. В папской булле г. уже упоминается о славянском богослужении на Руси, которое, конечно, совершалось на церковнославянском языке. По принятия Русью христианства он получил значение литературного и церковного языка и, окрашенный все более и более сильным влиянием живого русского языка, продолжал держаться в первом из вышеназванных употреблений до половины XVIII в., а в исключительных случаях - и дольше, оказав, в свою очередь, сильное влияние на книжный и литературный русский язык.

Памятники Церковнославянского языка

Церковнославянский язык дошел до нас в довольно многочисленных письменных памятниках, но ни один из них не восходит к эпохе славянских первоучителей, т. е. в. Древнейшие из этих памятников (если не считать не так давно найденной надгробной надписи г.), датированные и не датированные, принадлежат веку, значит, во всяком случае, отделены от эпохи первоучителей по крайней мере целым столетием и даже больше, а то так и двумя. Это обстоятельство, а также то, что эти памятники, за исключением некоторых, носят более или менее сильные следы влияния различных живых славянских языков, обусловливает собой невозможность представить церковнославянский язык в том виде, в каком он являлся в веке. Мы имеем дело уже с позднейшей фазой его развития, часто с очень заметными уклонениями от первичного состояния, причем далеко не всегда представляется возможным решить, зависят ли эти уклонения от самостоятельного развития церковнославянского языка, или от постороннего влияния. Сообразно с различными живыми языками, следы влияния которых могут быть указаны в памятниках церковнославянского языка, эти последние принято разделять по изводам.

Паннонский извод

Сюда принадлежат древнейшие памятники, писанные глаголицей и кириллицей:

• Глаголические памятники
• Зографское евангелие , начало в., может быть конец в.
• Мариинское евангелие (того же времени, с некоторыми следами сербского влияния)
• евангелие Ассемани ( в., также не без сербизмов)
• Синайские псалтирь ( в.) и молитвослов, или Эвхологий ( в.)
• Сборник графа Клода, или Griagolita Clozianus ( в.)
• несколько незначительных по объему отрывков (Охридского евангелия, македонский листок и т. д.;
• Кириллические памятники (все в.)
• Саввина книга , (не без сербизмов)
• Супрасльская рукопись
• Хиландарские листки или Катехизис Кирилла Иерусалимского
• Евангелие Ундольского
• Слуцкая псалтирь (один листок)

Болгарский извод

Представляет черты влияния средне- и новоболгарского языков. Сюда принадлежат более поздние памятники XII , XIII , XIV в., как

• Болонская псалтырь, конец XII в.
• Охридский и Слепченский апостолы, XII в.
• Погодинская псалтырь, XII в.
• Григоровичевы Паремейник и Триодь, XII - XIII в.
• Трновское евангелие, конец XIII в.
• Патерик Михановича, XIII в.
• Струмицкий апостол, XIII в.
• Болгарский номоканон
• Струмицкий октоих
• октоих Михановича, XIII в.
• многие другие памятники.

Сербский извод

Представляет влияние живого сербского языка

• Мирославово евангелие, конец XII в.
• Волканово евангелие, конец XII в.
• Кормчая Михановича, г.
• Шишатовацкий апостол, г.
• Толковая псалтырь Бранка Младеновича, г.
• Хвалова рукопись, начало в.
• Никольское евангелие, начало в.
• Кормчая XIII - XIV в., описанная Срезневским,
• многие другие памятники

Хорватский извод

писаны угловатою, "хорватскою" глаголицею; древнейшие их образцы не старше XIII - XIV в. Родина их - Далмация и главным образом Далматинский архипелаг.

Чешский или Моравский извод

Памятники весьма немногочисленны и невелики по объему. Отражают влияние чешского или моравского живого говора

• киевские отрывки в., глаголические
• пражские отрывки - XII в., глаголические
• Реймское евангелие XIV в., глаголическая его часть

Древнерусский извод церковнославянского языка

Самый богатый по количеству памятников (все кириллические) с очевидными следами влияния живого русского языка (ж, ч вместо шт, жд: свеча, межю; o и e вм. ъ и ь; "полногласие", третье лицо ед. и мн. ч. на -ть и т. д.).

• Остромирово евангелие - г. (списанное, очевидно, с очень древнего оригинала)
• 13 слов Григория Богослова
• Туровское евангелие
• Изборники Святослава г. и г.
• Пандект Антиохов
• Архангельское евангелие г.
• Евгениевская псалтырь
• Новгородские минеи и г.
• Мстиславское Евангелие - г.
• Юрьевское евангелие
• Добрилово евангелие г.
• Длинный ряд этих памятников заканчивается печатными книгами XVI века, среди которых главное место занимает Острожская библия , представляющая уже почти целиком современный церковнославянский язык наших богослужебных и церковных книг

Словинский извод

• Фрейзингенские отрывки, написаны латинской азбукой и ведут свое начало, по мнению некоторых, из в. Язык их не имеет ближайшей связи с церковнославянским языком и мог бы скорее всего получить название "древнесловинского".

Наконец, можно указать еще румынскую разновидность церковнославянского языка, возникшую у православных румын.

Литература

• Невоструев К. И., Мстиславово Евангелие XII века. Исследования. М. 1997 г.
• Лихачев Дмитрий Сергеевич, Избранные работы: В 3 т. Т. 1,3 Л.: Худож. лит., 1987 г.
• Мещерский Никита Александрович, История русского литературного языка,
• Мещерский Никита Александрович, Источники и состав древней славяно-русской переводной письменности IX-XV веков
• Верещагин Е. М., Из истории возникновения первого литературного языка славян. Переводческая техника Кирилла и Мефодия. М., 1971.
• Львов А. С., Очерки по лексике памятников старославянской письменности. М., "Наука", 1966 г.
• Жуковская Л. П., Текстология и язык древнейших славянских памятников. М., "Наука", 1976.
• Хабургаев Георгий Александрович, Старославянский язык. М., "Просвещение", 1974.
• Хабургаев Георгий Александрович, Первые столетия славянской письменной культуры: Истоки древнерусской книжности М., 1994.
• Елкина Н. М. Старославянский язык. М., 1960.
• Иеромонах Алипий (Гаманович), Грамматика церковно-славянского языка. М., 1991
• Иеромонах Алипий (Гаманович),Пособие по церковнославянскому языку
• Попов М. Б., Введение в старославянский язык. СПб., 1997
• Цейтлин Р. М., Лексика старославянского языка (Опыт анализа мотивированных слов по данным древнеболгарских рукописей X-XI вв.). М., 1977 г.
• Востоков А. Х., Грамматика церковно-словенского языка. LEIPZIG 1980.
• Соболевский А. И., Славяно-русская палеография.
• Кульбакина С. М., Хиландарские листки - отрывок кирилловской письменности XI-ого века. Спб. 1900 г. // Памятники старославянского языка, I. Вып. I. СПб., 1900.
• Кульбакина С. М., Древне-церковно-славянскiй языкъ. I. Введенiе. Фонетика. Харьковъ, 1911 г.
• Каринский Н., Хрестоматия по древнецерковнославянскому и русскому языкам. Часть первая. Древнейшие памятники. Спб. 1904 г.
• Колесов В. В., Историческая фонетика русского языка. М.: 1980. 215 с.
• Иванова Т. А., Старославянский язык: Учебник. СПб.: Изд-во С.-Петерб. ун-та, 1998. 224 с.
• Алексеев А. А., Текстология славянской Библии. С-Петербург. 1999.
• Алексеев А. А., Песнь Песней в славяно-русской письменности. С-Петербург. 2002.
• Бирнбаум Х., Праславянский язык Достижения и проблемы в eгo реконструкции. М.: Прогресс, 1986. - 512 с.

Статьи и книги общего содержания

• Церковнославянский язык в богослужении Русской Православной Церкви. Сборник / Сост. Н.Каверин. - М.: «Русский Хронографъ», 2012. - 288 с.
• А. X. Востоков, "Рассуждение о славянском языке" ("Труды Моск. Общ. любител. росс. слов.", ч. XVII, 1820, перепечатано в "Филологич. наблюдениях А. Х. Востокова", СПб., 1865)
• Зеленецкий, "О языке церковнослав., его начале, образователях и исторических судьбах" (Одесса, 1846)
• Schleicher, "Ist das Altkirchenslavische slovenisch?" ("Kuhn und Schleichers Beitra ge zur vergleich. Sprachforschung", т. ?, 1858)
• В. И. Ламанский, "Непорешенный вопрос" ("Журн. Мин. Нар. Просв.", 1869, ч. 143 и 144);
• Polivka, "Kterym jazykem psany jsou nejstar s i pamatky cirkevniho jazyka slovanskeho, starobulharsky, ci staroslovansky" ("Slovansky Sbornik", изд. Елинком, 1883)
• Облак, "Zur Wurdigung, des Altslovenischen" (Jagic, "Archiv fu r slav. Philologie", т. XV)
• П. А. Лавров, рецензия цитир. выше исследования Ягича, "Zur Entstehungsgeschichte der kirchensl. Sprache" ("Известия отд. русск. яз. и слов. Имп. акад. наук", 1901, кн. 1)

Грамматики

• Наталия Афанасьева. Учебник церковнославянского языка
• Добровский, "Institution es linguae slavicae dialecti veteris" (Вена, 1822; русский перевод Погодина и Шевырева: "Грамматика языка славянского по древнему наречию", СПб., 1833 - 34)
• Миклошич, "Lautlehre" и "Formenlehre der altslovenischen Sprache" (1850), вошедшие впоследствии в 1-й и 3-й тома его сравнит. грамматики слав. языков (первое издание 1852 и 1856 гг.; второе - 1879 и 1876 гг.)
• Schleicher, "Die Formenlehre der Kirchenslavischen Sprache" (Бонн, 1852)
• Востоков, "Грамматика церк.-славянского яз., изложенная по древнейшим оного письменным памятникам" (СПб., 1863)
• его же "Филологич. наблюдения" (СПб., 1865)
• Лескин, "Handbuch der altbulgarischen Sprache" (Веймар, 1871, 1886, 1898
• рус. перевод Шахматова и Щепкина: "Грамматика старославянского языка", Москва, 1890)
• Greitler, "Starobulharsk a fonologie se stalym z r etelem k jazyku litevske mu" (Прага, 1873)
• Миклошич, "Altslovenische Formenlehre in Paradigmen mit Texten aus glagolitischen Quellen" (Вена, 1874)
• Будилович, "Начертания Ц. грамматики, применительно к общей теории русского и других родств. языков" (Варшава, 1883); Н. П. Некрасов, "Очерк сравнительного учения о звуках и формах древнецерковнослав. языка" (СПб., 1889)
• А. И. Соболевский, "Древний церковнослав. язык. Фонетика" (Москва, 1891)

Словари

• Востоков, "Словарь Ц. языка" (СПб., 2 т., 1858, 1861)
• Миклошич, "Lexicon palaeosloveuico-graeco-latinum emendatum auctum..." (Вена, 1862 - 65). Этимологии см. в назв. словаре Миклошича и в его же "Etymologisches Worterbuch der slavisc hen Sprachen" (Вена, 1886).

Хабургаев Г.А. Старославянский язык. Учебное пособие для студентов пед. института по специальности № 2101 "Русский язык и литература". М.,"Просвещение", 1974

Н.М. Елкина, Старославянский язык, учебное пособие для студентов филологических факультетов педагогических институтов и университетов, М., 1960

Доктор филологических наук.

Все лекции цикла можно посмотреть .

История церковнославянского языка начинается в 863 году, когда святые равноапостольные Кирилл и Мефодий перевели с греческого необходимые в христианской Церкви книги: Евангелие, Апостол, Псалтирь, а также литургические тексты. Язык этих переводов и принято называть старославянским или церковнославянским – это древний период существования церковнославянского языка.
В основе языка древнего периода лежал родной язык Кирилла и Мефодия – это говор, или диалект, славян города Солунь, где они родились (современный город Солоники). Это говор, принадлежавший к македонской группе южных праславянских говоров – некая, как говорят лингвисты, солунская разновидность македонского диалекта, то есть южнославянские говоры праславянского языка.
Русский язык относится к восточнославянским языкам, соответственно происходит из восточнославянских говоров праславянского. Поэтому, с одной стороны, и русский, и церковнославянский происходят из одного общего корня, но, с другой, мы видим определенные различия – это южнославянская и восточнославянская ветви. Но изначально церковнославянский язык создавался в IX веке, в конце праславянской эпохи, когда еще не было отдельных славянских языков, были лишь отдельные диалекты.
Поэтому оказалось очень удобным и возможным, что созданный единый литературный язык – церковнославянский был понят и воспринят всеми славянами. И неудивительно, что Кирилл и Мефодий проповедовали не в своем родном городе, а в великой Моравии, где как раз преобладал западнославянский диалект праславянского языка.
Потом церковнославянский язык попадает снова в Болгарию и на Русь, где, казалось бы, все говорили на восточнославянском языке, который происходит из восточнославянского диалекта, однако язык также был понятен и воспринят русской культурой, можно сказать, как свой родной.
Когда в X – XI веках на церковнославянский язык идет влияние живых разговорных славянских языков на разных территориях расселения славян, то и церковнославянский язык меняется. И уже после XI века мы говорим о церковнославянском языке различных изводов или территориальных разновидностей: болгарском, сербском, русском изводах.
В это время под влиянием живых языков меняются лексика и произношение. Например, в древнем церковнославянском, или старославянском, языке славяне еще произносили особые носовые гласные: [э] носовой и [о] носовой. Но после X века у восточных славян они точно утратились, поэтому ни в древнерусском языке, ни, соответственно, в церковнославянском языке русского извода не представлены эти особые носовые звуки.
Что касается произношения буквы «ять», она также по-разному произносилась у разных славян. У южных славян она произносится как «а» между мягкими, так, как сейчас в современной Болгарии ее произносят в словах «бряг» или «мляко». А когда церковнославянский язык попадает на Русь, эта буква начинает соотноситься с тем звуком, который был в обиходе у восточных славян, то есть начинает сначала произноситься как особый закрытый [э] или звук дифтонгического происхождения нечто среднее между [и] – [э]. И затем в живом употреблении этот звук постепенно становится близким к звуку [э] (и сейчас мы его так произносим) и уже совпадает с этим произношением.
Как мы видим, постепенно происходит влияние конкретных живых языков на церковнославянский, и он распределяется на территориальные диалекты, или разновидности.
В дальнейшем уже на русской почве происходит совместное существование церковнославянского и русского языков. Некоторые ученые считают, что в древний период XI–XIV веков эти языки существовали чуть ли не единственно в сознании книжника, распределяясь на определенные сферы: для сакрального – церковнославянский язык и для профанного, бытового – русский язык. Или же было просто стилистическое распределение. В любом случае церковнославянский язык активно взаимодействовал с русским, обогащал его и обогащался посредством живого языка восточных славян.
После XIV–XV веков живой русский язык все-таки начал развиваться быстрее, поэтому происходит некое обособление церковнославянского языка, которое только усиливается после XVII–XVIII веков, когда с началом Петровской эпохи происходит такое сложное явление, как хаотическое взаимодействие разных языков. И потом уже церковнославянский язык уходит в собственно церковное употребление, вместе с тем обогатив русский язык большим количеством элементов, в том числе словообразовательных моделей и непосредственно лексики. Некоторые ученые считают, что до 70 процентов современной русской лексики по происхождению книжные: старо- или церковнославянские. Поэтому, когда мы говорим о взаимоотношении русского и церковнославянского и считаем, что это языки, которые сейчас далеки друг от друга и церковнославянский непонятен тому, кто говорит по-русски, это некое предубеждение и, в общем-то, откровенная неправда. Потому что, как мы с вами будем смотреть в последующих лекциях или блоках, очень много элементов церковнославянского языка есть в русском, и наоборот. По сопоставлению и соотношению всегда можно понять, каким образом понимать то или иное место, то или иное явление в церковнославянском языке.

Многие вещи стали для нас настолько привычными, что мы на них не обращаем внимания, например, воздух, вода. К подобного рода вещам или, вернее, явлениям относится и язык. Язык и письменность являются самыми важными культурообразующими факторами. О судьбоносном значении церковнославянского языка и письменности для русского языка пойдёт речь в данной работе на тему «Значение церковнославянского языка в истории русского языка».

Мы можем утверждать, что данная тема является актуальной в силу своей значимости в гуманитарном образовании и отечественной культуре. Любовь к родному языку невозможно привить без знания истории языка. Вследствие этого цель работы: «Показать основополагающее место церковнославянского языка в истории русского языка». Для достижения цели необходимо было решить следующие задачи:

1. Познакомиться с историей просветительской деятельности Кирилла и Мефодия.

2. Показать место церковнославянского языка в культуре славянских народов.

3. Раскрыть значение церковнославянского языка для формирования русского литературного языка.

4. Рассмотреть, в какой форме церковнославянский язык существует сегодня (в 21 веке) и какого его значение.

Начиная разговор о славянской письменности, нельзя не вспомнить о истоках православной культуры Руси. Более пяти столетий Русь находилась в тесных отношениях с Византией. Самым замечательным результатом взаимоотношений между двумя государствами стало принятие Русью православия. Просветителями славян стали выдающиеся деятели византийской православной культуры – святые братья Кирилл и Мефодий, о которых мы будем говорить далее. Воспринимая всё полезное от Византии, Русь развивала свою православную культуру. Особой вехой в истории культуры каждого народа является начало письменности. У славянской письменности удивительное происхождение. Откуда мы знаем о просветительской деятельности и о начале славянской письменности?

Современниками и учениками первоучителей славян были составлены жития Кирилла и Мефодия на церковнославянском языке. Кроме житийной литературы сохранилось свидетельство древнеболгарского писателя конца 9 – начала 10 века черноризца Храбра, написавшего первый очерк по истории создания славянской письменности.

Если же спросить славянских грамотеев так:

Кто вам письмена сотворил или книги перевёл,

То все знают и, отвечая, говорят:

Святой Константин Философ, наречённый Кириллом, -

Он нам письмена сотворил и книги перевёл,

И Мефодий, брат его.

Коротко из биографии святых и их просветительской деятельности. Братья родились и получили воспитание в г. Солуни. В этом городе было много славян и этот язык с детства был знаком будущим просветителям. Константин в Солуни получил начальное образование. Ему удалось продолжить своё образование в столице – в Константинополе – у лучших византийских учёных того времени. За свои знания и мудрость Константин получил прозвище «Философа». В 862 г. князь Ростислав направил к византийскому императору Михаилу III посольство с просьбой прислать в Моравию христианских проповедников, которые учили бы о Христе на славянском языке. Выбор императора остановился на Константине. Император поручил ему вместе Мефодием отправиться в Великую Моравию. Константин создал азбуку для славянского языка. Произошло это в 863 г. Мы знаем даже то, какими были первые слова, написанные на церковнославянском языке. Святые братья побывали в Моравии, в Италии, Венеции, где выполняли свою просветительскую миссию. Из этого путешествия Константину уже не удалось вернуться. Заболев, он скончался в Риме 14 февраля 869 г. , приняв, незадолго до кончины монашеский постриг с именем Кирилл. Перед смертью он взял со своего брата обещание, что тот продолжит их общее дело. Мефодий выполнил завет брата и ещё 16 лет до самой своей кончины (19 апреля 885 г.) продолжал дело славянского христианского просвещения. Славянская письменность стала распространяться – в Болгарию, в Чехию, Хорватию и, наконец, Русь. Братья стали, по словам священника Павла Флоренского, «духовными родителями русской культуры». С 1992 года в нашей стране широко отмечается День славянской письменности и культуры. Этот праздник помогает нам не забыть о своих духовных истоках. Ведь славянская письменность легла в основу нашего русского языка.

Итак, мы подошли к вопросу, который был перед нами поставлен, а именно рассмотрим, что собой представляет язык церковнославянский и какового его значения для языка русского.

Название «церковный» указывает на употребление его в церковном богослужении, а «славянский» указывает на то, что им пользуются славянские народы: русские, сербы и болгары. Азбука, употребляемая в современном церковнославянском языке, называется кириллицей, по имени её составителя св. Кирилла, но в начале славянской письменности была ещё другая азбука, которая называлась глаголицей. Фонетическая система обеих азбук почти совпадает.

Кирилл и Мефодий взяли греческий алфавит и приспособили его для звуков славянского языка. Так что наша азбука – «дочка» греческого алфавита. Болгарскими книжниками были составлены «Азбучные молитвы» для лучшего запоминания азбуки.

Церковнославянский язык в России в течение многих столетий приобретал разные орфографические особенности, постепенно изменялся под влиянием русского языка, а сформировался к середине 17 века. Рассмотрим и покажем, что язык церковнославянский близок языку русскому. В церковнославянском языке – 40 букв. В русском языке – 33 буквы.

Кириллица Звук, который обозначает Современный русский алфавит

Написание буквы Название буквы Написание буквы Название буквы

Азъ А А а А

Буки Б Б б Бэ

Веди В В в Вэ

Глаголь Г Г г Гэ

Добро Д Д д Дэ

Есть Е е Е

Живете Ж Ж ж Жэ

Земля З З з Зэ

Иже И И и И

Како К К к Ка

Люди Л Л л Эль

Мыслете М М м Эм

Нашъ Н Н н Эн

Онъ О О о О

Омега О _ _

Покои П П п Пэ

Рци Р Р р Эр

Слово С С с Эс твердо Т Т т Тэ

Укъ У У у У

Оникъ у _ _

Фертъ Ф Ф ф Эф

Херъ Х Х х Ха

Ци Ц Ц ц Цэ

Червь Ч Ч ч Чэ

Ша Ш Ш ш Ша

Ща щ Щ щ Ща

Еръ Ъ ъ Твёрдый знак

Еры Ы Ы ы Ы

Ерь Ь ь Мягкий знак

Юсъ малый _ _

Юсъ малый йотированный _ _

Юсъ большой У _ _

ижица И ли в _ _

А со временем (в 18 веке) и названия букв церковнославянской азбуки были заменены на более короткие «а», «бэ» и т. д. под влиянием букв латинского алфавита, но в русском языке старые имена русских букв остались в некоторых устойчивых выражениях. Ни аза не смыслить – «совершенно ничего не понимать»; Начинать с азов – «начинать с самого простого»; От аза до ижицы – «от самого начала до самого конца». Сходство языков мы наблюдаем и в постанове знаков препинания.

русские церковнославянские

, (запятая) , (запятая)

. (точка). (точка)

: (двоеточие) : (двоеточие)

; (точка с запятой). (малая точка) или

: (двоеточие)

(многоточие) : (двоеточие)

? (вопросительный знак) ; (точка с запятой)

! (восклицательный знак) ! (восклицательный знак, или в старинных книгах он называется удивительный)

Наблюдаются лишь некоторые незначительные отличия. Звуковая особенность церковнославянского языка состоит в том, что русским полногласным слогам оро, оло, ере – в церковнославянском языке соответствуют: ра, ле, ре (борода – брода, молоко-млеко и т. д.)

Наблюдаются сходства церковнославянского языка с русским и в некоторых изменениях согласных звуков. В церковнославянском языке морфологический состав слова такой же, как и в русском языке. Частей речи девять. Наблюдаются совпадения и в синтаксисе. Например, виды предложений по характеру сообщения можно разделить, подобно, как и в русском языке, на повествовательные, вопросительные, побудительные и восклицательные.

Как видно из приведённых примеров, язык церковнославянский близок языку русскому. Следует отметить, что не только близок, но и играет особую роль в истории русского языка. В трудах доктора филологических наук, профессора НГУ Панина мы находим доказательства, что отторжение церковнославянского языка от русского привело к обеднению последнего, ведь церковнославянский язык выполнял роль верхнего культурного слоя в языке – того слоя, который обслуживал высокие формы языка. Так было на протяжении всей истории русского языка. А после изъятия этого слоя его место постепенно занимает просторечная лексика, канцеляризмы, профессионализмы. В первые десятилетия XX века в русский язык стали проникать заимствования, с которыми русский язык, потеряв церковнославянский язык в качестве опоры, не смог уже справиться. Ориентиром становится разговорная речь. И эта речь сама начинает производить массу несклоняемых слов. Это различного рода сокращения: МИД, НЭП, ГЭС, РОНО, ГОЭЛРО, ЦИК, ЖЭК, МТС, СЕЛЬПО и др.

С русским языком произошло то, что и должно было произойти в этих условиях: он встал с ног на голову.

Велика роль, как в развитии русского языка, так и церковнославянского А. С. Пушкина. Он первым нашёл формулу соотношения русского литературного и церковнославянского языков в новых условиях. Пушкин создал «прокладку» между этими языками – своеобразный культурный слой русской лексики. Этот слой был сформирован за счёт церковнославянских слов, которые получили новое значение. Это сделало более глубокими корни церковнославянского языка в русском.

«В салазки Жучку посадив, Себя конём преобразив»;

«Зима! Крестьянин, торжествуя, На дровнях обновляет путь»;

Пушкиным была восстановлена связь церковнославянского и русского языка. Благодаря этому русский литературный язык на всём протяжении 19 и начала 20 веков легко справлялся с нашествием заимствований из европейских языков, диалектной и просторечной лексики из народного языка.

Органическое единство русского литературного и церковнославянского языков вызвано не только единством и общностью путей их развития, но и принципиальными отличиями, затрагивающими их глубинные свойства. В итоге они оказываются необходимо дополняющими друг друга.

Различаются они:

1. Формой существования. Церковнославянский язык – письменный, это язык текстов. Русский литературный язык существует в двух разновидностях: письменный и устный.

2. У данных языков разные стабилизаторы. Современный русский литературный язык имеет такой мощный стабилизатор, как норма, а в церковнославянском – традиция.

3. Замкнутость русского литературного языка национальными границами, что естественно и необходимо для национального языка.

4. Наконец, одно из самых важных отличий церковнославянского языка – это иной принцип его развития. Русский литературный язык унаследовал тот принцип развития, который в средневековую эпоху был характерен для деловой письменности. Деловая письменность оперативно отражала меняющуюся внеязыковую действительность, её язык был прямо связан с разговорным языком и развивался по принципу «новое вытесняет старое». Церковнославянский язык развивался иначе. Новое не вытесняло старого, но мирно уживалось с ним. Это – принцип «соборности» в развитии языка.

Сейчас, когда мы впали в культурную нищету, это особенно должно нас трогать, и сохранить нашу связь с прошлым мы должны обязательно!

Нам было интересно так же узнать мнение современных священнослужителей о взаимосвязи двух языков. С вопросами, волнующими нас по данной теме, мы обратились к настоятелю Храма в честь Рождества Иоанна Предтечи иерею Вадиму. Он поведал нам, что служба ведётся в Церкви на церковнославянском языке с тех самых пор, как появилась азбука, были переведены священные писания. При этом он упомянул о заслуге в этом святых братьев Кирилла и Мефодия. Настоятель Храма иерей Вадим говорил о красоте церковнославянского языка, о его напевности, тягучести, и, конечно, о силе слова. Ответил он и на другие вопросы.

1. Отец Вадим, на каком языке ведётся служба, и когда так повелось?

Традиционно язык богослужения – церковнославянский, раньше просто славянский, древнеславянский. А вошло это в традицию Церкви с тех самых времён, как на Руси появилась письменность, азбуки, благодаря св. Кириллу и Мефодию. Были переведены книги, священные писания. Конечно, с течением времени язык видоизменился и сейчас отличается от древнего, на котором служи предки.

2. Бытует мнение, что Церковь с переводом богослужения на национальные языки станет более демократической, более близкой национальной культуре. Иначе не всем людям понятен язык службы. А вот академик Д. С. Лихачёв считает, что когда человек старается понять смысл службы, он, может быть, впервые совершает духовную работу. Отец Вадим, каково ваше личное мнение на этот вопрос, как к этому относится Церковь?

Церковь – это место, где чтят традиции. Представьте ребёнка, первоклассника, который впервые идёт в школу: он тоже много ещё не понимает. Но ведь это не повод не ходить в школу, бросить её. Так и с языком молитв, богослужений. Самый простой способ понимать язык – слушать его. Тем более что очень много слов знакомых.

3. Считается со времён М. Ломоносова, что слова в церковнославянском языке высокие, очищенные. Велика его роль как языка объединяющего.

Да, конечно, язык с древними глубокими традициями будет только объединять. Церковнославянский язык красивый, распевный, тягучий. Его красота и богатая лексика наблюдаются не только в слове молитвы, но и если говорить просто на этом языке (слышал от преподавателя церковнославянского языка в семинарии). Находим мы и родственные слова в русском и славянском языках. Многие слова церковнославянские в русском изменяются, чаще не в лучшую сторону, даже в противоположную. Например, слово тварь. Тварь - в русском языке слово ругательное, вызывающее оттенок негодования. Тварь – в церковнославянском языке значит «тварение Божие».

4. Наша работа посвящена исследованию вопроса, который бы показал, что церковнославянский язык имеет огромное значение для русского языка. Церковнославянский язык – источник для понимания русского языка. А как считаете вы? Так ли это?

Здесь хочется использовать сравнительные образы: родителей и детей. Можно ли не чтить и не любить своих родителей. У них мы черпаем мудрость. Так и язык церковнославянский является «родителем» языка русского. А следовательно и значение его велико.

5. Велико значение церковнославянского языка для понимания русской духовной культуры, а так же большое образовательное и воспитательное значение. Отказ от употребления его в Церкви, изучения в школе приведёт к дальнейшему падению культуры в России. Надо ли изучать церковнославянский язык в школе? какой шаг мы должны сделать в будущее, чтобы не допустить этого развала, падения?

Изучать в школе церковнославянский язык (может я покажусь невежественным) – неуместно, а вот знакомиться с ним – нужно обязательно. А шагом в будущее станет Закон преподавания в школах «Основ православной культуры России» (и такой опыт уже имеется) обязательным предметом. Он будет знакомить с православием, с культурой Руси, в том числе и с языком. Человека, который входит в Храм, знаком с церковнославянским языком (пусть и не умеет на нём читать, но понимает) только облагородит это знание. Это облагородит и его русский язык. Знание другого языка облагораживает человека.

Оценивая кирилло-мефодиевское наследие в истории русского языка, переводческую деятельность просветителей славян Кирилла и Мефодия, российские учёные называют её научным подвигом. Они заложили фундамент, на котором вот уже более тысячи лет созидается величественное здание русской словесности.

Святые Кирилл и Мефодий, создавая язык, на долгие века вперёд определили, каким ему быть и как он будет соотноситься с литературным языком славян.

Церковнославянский язык не был языком интернационального братства. Интернациональное предполагает, видимо, отсутствие границ. Культура и язык, не имеющие границ, имеют печальную судьбу. Древнерусская культура во многом благодаря церковнославянскому языку была чётко вписана в славянскую, шире – православную, ещё шире – христианскую и, наконец, - в мировую культуру и цивилизацию. В наше трудное время, когда усиливается религиозная нетерпимость, раздоры, противостояния не только между православными и инословными христианами, но и между православными, мы не должны забывать, что, прежде всего мы – христиане и у нас одни корни, один язык – церковнославянский.

В целом значение церковнославянского языка для русского состоит в том, что он представляет собой всю историю русского языка, умещённую на одной плоскости, ибо в церковнославянском одновременно функционируют памятники, восходящие к деятельности славянских первоучителей и далее до наших дней.

Слова Отца Вадима, священнослужителя Храма Иоанна Предтечи перекликаются со словами академика Д. С. Лихачёва о значении церковнославянского языка для современного русского языка: «Если мы откажемся от языка, который великолепно знали и вводили в свои сочинения Ломоносов, Державин, Пушкин, Лермонтов, Тютчев, Достоевский, Лесков, Толстой, Бунин и многие – многие другие, утраты в нашем понимании русской культуры начала веков будут невосполнимы. Церковнославянский язык – постоянный источник для понимания русского языка. Сохранения его словарного запаса. Обострённого постижения русского языка. Это язык благородной культуры: в нём нет грязных слов, на нём нельзя говорить в грубом тоне, браниться. Это язык, который предполагает определённый уровень нравственной культуры. Церковнославянский язык, таким образом, имеет значение не только для понимания русской духовной культуры, но и большое образовательное и воспитательное значение. Отказ от употребления его в Церкви, изучения в школе приведёт к дальнейшему падению культуры в России».

ЦЕРКОВНОСЛАВЯНСКИЙ ЯЗЫК

И ЕГО ЗНАЧЕНИЕ

В СОВРЕМЕННОЙ ПРАВОСЛАВНОЙ ПЕДАГОГИКЕ

Теоретическая часть

Основная часть

Практическая часть

Заключение

Библиография

Теоретическая часть

Не плоть, а дух растлился в наши дни,

И человек отчаянно тоскует…

Он к свету рвется из ночной тени

И, свет обретши, ропщет и бунтует.

Безверием палим и иссушен,

Невыносимое он днесь выносит…

И сознает свою погибель он,

И жаждет веры - но о ней не просит…

Не скажет ввек с молитвой и слезой,

Как ни скорбит пред замкнутою дверью:

"Впусти меня! - Я верю, Боже мой!

Приди на помощь моему неверью!. "

Детство - это удивительная страна. Ее впечатления остаются с нами на всю жизнь. Их трудно вытравить. Они запечатлеваются в нашем сознании, наполняют душу живыми образами: не до конца понятными, не вполне осознанными, но ощутимыми и живыми. Задумывались ли мы о том, что образы, которые ежедневно окружают наших детей, становятся частью их внутренней жизни. Ребенок прочно срастается с миром своего детства, именно в этот период формируется весь механизм его тонких психических реакций, в которых будет проявлять и строить себя личность.

Какие же образы обступили наших детей в последние годы ушедшего тысячелетия? Дети постоянно видели нарастающую страсть наживы, культивируемую как добродетель, призывы к откровенному блуду, которые лились и льются с экранов и страниц печатных изданий. Они являлись свидетелями безответственной, а часто и преступной лжи и публичного ерничанья одновременно.

Из внутренних характеристик общественного пространства особо надо отметить возросшую агрессивность среды, повышенную настороженность, недоверие и жестокость в отношениях людей друг к другу. Партнерские отношения возобладали над отношениями родственными и отношениями психологических симпатий. Вот образы, сопровождающие детство наших детей. (1).

Но ведь ребенок открыт и восприимчив, все внутренние психические и интеллектуальные структуры его еще находятся в состоянии последовательного развития и становления. Он представляет собой комплекс необыкновенных возможностей. Эти возможности, и физические, и психические, и интеллектуальные должны еще "включиться", должны начать функционировать. Образы, обступившие детей, не просто запечатлеваются в их умах и сердцах, расставляя свои акценты, - они влияют на сам процесс видения и чувствования, задают скорость ответных реакций, возгревают или, наоборот, гасят эмоциональное напряжение. (1).

Особенно губительно это сказывается на детях от природы тонких, талантливых, чувствительных. (1).

Какая же школа нужна нашему времени и нашему ребенку? Какая педагогика может справиться со всем этим: с нарастающим унынием, отчаянием, хищничеством, спровоцированным разгулом инстинктов, катастрофическим падением уровня знаний, культуры, с лживостью самого общественного информационного пространства, которое становится все менее и менее пригодно для жизни детей? …Сегодняшние жизненные обстоятельства, столь удручающе действующие на многих, как бы сами рождают образ сегодняшней педагогики: она должна стать БЛАГОВЕСТИЕМ. Не призывом к отходу от зла и не хаотическим поиском неизвестного доселе добра; сегодняшняя школа нужна ребенку прежде всего как провозвестница Истины, Которая явила себя миру и продолжает пребывать с нами в мире: "Я с вами, и никто же на вы". (1).

Дети - наша радость, наше счастье, и в то же время наша боль. С каждым днем эта боль проявляет себя все острее, все глубже и серьезнее становятся проблемы, связанные с детством.

Ребенок всегда остается ребенком, с каким бы злом он ни столкнулся; в сердце его скрыты великие сокровища, которые делают его близким Богу. Но как легко омрачить его детскую жизнь и направить ее по ложному пути!

Дети очень быстро привыкают к хорошему, и их начинает тянуть к себе запретный плод. Влияние окружающей среды на ребенка, безусловно, проникает в нашу школу, не может не проникнуть, и соблазн для детей бывает очень сильным. (2).

Вера в будущее, в жизнь - главная доминанта созидания внутреннего душевного пространства ребенка. Ибо мир видимый есть только часть жизни, и никакой зримый образ не может вместить полноты и богатства мира вышнего, невидимого. (1). "…Школа может вести детей к Богу не тем, как и что будет говорить она о Боге, а тем, куда духовно устремит она движение души ребенка, чем зажжет и воодушевит детские сердца". (3).

…Образное богословие должно стать теоретической частью содержания православного образования. (1).

Образное богословие - это живая жизнь Церкви, отражающаяся, прежде всего, в литургической поэзии, которая вся, до самого малого тропаря, построена по законам образной художественно-поэтической речи. Образное богословие - это и икона, фреска, и сам образ православного храма, которые запечатлеваются в сознании человека и сопровождают его на протяжении всей его жизни.

Богослужебные тексты, также как и древние образцы иконописи и храмовых росписей, нельзя считать только историческими памятниками христианской культуры; они также акты образного богословия, то есть свидетельства веры. (1).

Школьное богословие как система христианских знаний-понятий и появилась у нас поздно, и распространение имела очень узкое. Вера в Древней Руси была не словами, не рассуждениями, а переживанием, личной причастностью, вера была сама жизнь. (1).

Во всех обстоятельствах своей жизни искать путей Божиих - искать Бога - вот основная задача православного педагога во все времена.

Один из значимых компонентов, …определяющий содержание православного образования, оказывается тесно связанным и с богословием, и с личным опытом ребенка. (1). Это - опыт молитвы.

"Люблю я молиться в храме Божием! - пишет св. Иоанн Кронштадский. …Какое богатство духа человеческого! Только помысли он сердечно о Боге, только пожелай сердечного единения с Богом, и Он сейчас с тобою…

Прекрасны наши молитвы! Мы привыкли к ним, но вообразим себе, что в первый раз их слышим, поставим себя на место иностранцев". (4).

Волею судьбы многие из нас и оказались на месте иностранцев. Мы узнаем текст молитв и поражаемся их мудрости, образности. Они входят в нашу жизнь как свидетельства былой мощи человеческого духа…

По сути, христианское образование отличается от светского на эту вот "величину молитвы". Христианин на самом деле живет в двух пространствах. Он действительно имеет двойное "подданство": будучи гражданином своей земной родины, он имеет также Отечество на небесах. И молитва - время молитвы - это время пребывания именно в том высшем истинном отечестве. Стало быть, мы не можем помыслить само содержание христианского образования без молитвы.

Но молитва - это и слова, и сердечное действие, и общее словесное служение, общее дело. И если внутренняя жизнь личности должна быть сокровенной, то есть педагог не должен стремиться к "организации" сердечного действия, то слова молитвы, бесспорно, могут быть на каком-то этапе тем драгоценным материалом, который можно и нужно пояснять на уроке.

Церковнославянский язык, на котором совершается богослужение в нашей Церкви, отличен от русского во многих грамматических формах, это-то отличие и будет стимулировать изучение текста, постижение смысла. Славянский, как праязык, менее пластичен в окончаниях, более многозначен в корнях, чем русский. Одним и тем же словом в нем может быть названо и явление как процесс, и тот, кто явился.

"Рождество Твое, Христе Боже наш, возсия мирови свет разума…" (Тропарь Рождества Христова). "Рождество" - явление, пришествие Христа; "Ты же чистая красуйся, Богородице, о восстании Рождества Твоего" (Ирмос 9 песни Пасхального канона.). "Рождество" - одно из Имен Спасителя.

Такие более крупные формы языка, "модули", учат детей связыванию явлений, их причин, следствий, а также участников в один "корневой куст". В процессе дальнейшего развития языка это начальное единство, как мы знаем, дифференцировалось: понятия обрели свои личные грамматические формы; теперь только по корням можно найти общность происхождения.

Славянский же язык эту исконную общность хранит, возвращая нас к древнему единству смыслов. Это прекрасная профилактика против буквалистского, рационального чтения, которое так мешает правильному пониманию Библии.

Кроме того, важен разбор самого текста молитвы, они - высокая поэзия Церкви. Это не эпическая героика земли и времени, не романтизированная песня влюбленного сердца - но слово Духа , в притчах, метафорах, образах говорящего о вечном. Это слово трудное, оно выходит навстречу нам без игры, без шутки - в царственных порфирах свидетеля Откровения. Такое слово научает уже своей интонацией, и прежде, чем ребенок постигает смысл, сердце его наполняется образами, в которых сплетены воедино начала и тайны мира дольнего и горнего.

Конечно, духовное постижение молитв, как постоянное откровение о вышних силах, о путях Божественного Домостроительства, и о наших сокровенных переживаниях, будет происходить всю жизнь, но как хорошо, если первая встреча с покаянным словом, со славословием, с прошением состоится в детстве! Школа действительно может начать процесс погружения в слово и тем способствовать рождению личной молитвы у ребенка…

Молитва - дар. Мы не можем рассчитывать на дары, в этом тоже есть некая нечистота совести. Но педагогу важно раскрыть необходимость и естественность молитвы для нашего духа, если такое словосочетание вообще возможно. Естественность, а не исключительность. (1).

Приучение к молитве - это приручение чувств затихать перед словом. Со временем возникает ощущение близости Божией и ребенок начинает понимать и помнить, что он всегда ходит "пред Лицем Божиим"…

…Введение в молитву - новая содержательная часть нашего образования, часть не созерцательная, а деятельная. Молитва одна может сформировать личность ребенка, воспитать его чувства, укрепить волю и развить разум. Священная теснота молитвы - те узкие врата, за которыми простор истинной духовной радости. (1).

Молчат гробницы, мумии и кости, -

Лишь Слову жизнь дана:

Из древней тьмы на мировом погосте,

Звучат лишь Письмена.

И нет у нас иного достоянья!

Умейте же беречь

Хоть в меру сил, в дни злобы и страданья,

Наш дар бессмертный - речь.

Основная часть

Искони русские дети учились читать по Псалтири и Часослову. Узнавая слова и словосочетания, устанавливали взаимосвязь между звуковым и буквенным образом слова, интуитивно осознавали звукобуквенные отношения. В сознании детей четко противопоставлялись слова, услышанные в Храме, словам, употреблявшимся в быту (ограда - огород; уста - губы, рот; возглашает - голосит и т.д.). В школе тщательно учили Закон Божий, на уроках родной грамоты и церковнославянского языка систематизировались и обобщались интуитивные представления о системе формообразования, "приклеивались ярлыки" знакомым словоформам ("звательный падеж") …

В результате семидесятилетнего господства богоборческого режима церковнославянский язык был изгнан из системы народного образования. И еще совсем недавно лишь две-три бабушки могли вторить в Храме "Отче наш". То там, то здесь едва сохранялись оскверненные храмы. Перебиты священнослужители, пастыри, дабы "рассеять стадо". И где-то бродят ягнятки-русские ребятки. Но у нас есть священный рожок, церковный язык. Он-то и приведет наших ребяток в Храм Божий. И…да воскреснет Русь Святая!

Цель преподавания церковнославянского языка - воцерковление, введение во Храм. Следовательно, заучивать наизусть нужно не склонения и спряжения, как это часто делается сегодня, а молитвы, заповеди, тропари к праздникам и т.п. К грамматике следует обращаться с целью более углубленного понимания текста. (5).

Наша современность и особенно повседневность - противоречивы и сложны. Преодолевая трудности и противоречия, мы стремимся к полнокровной духовной и светской жизни, к обновлению и в то же время к возвращению многих утраченных и почти забытых ценностей, без которых бы не было бы нашего прошлого и едва ли сбудется вожделенное будущее. Мы вновь ценим то, что испытано поколениями и что, несмотря на все попытки "разрушить до основания", передано нам в наследие веками. К таким наследиям относится древний книжный церковнославянский язык.

Его живительный первоисточник - старославянский язык, язык святых первоучителей славянских Кирилла и Мефодия, называемых за их подвиг создания и распространения славянской грамоты и богослужения равноапостольными, был одним из древнейших книжных языков Европы. Помимо греческого и латинского, корни которых уходят в античные дохристианские времена, можно назвать только три европейских языка, не уступающих по старшинству старославянскому: это - готский (IVв.), англосаксонский (VIIв.) и древневерхненемецкий (VIIIв.). Старославянский язык, возникший в IXв. оправдывает свое название, ибо он, как и его первая азбука - глаголица, был создан святыми Солунскими Братьями для всех славян и бытовал сначала в среде славян западных и западной части южных славян - мораван, чехов, словаков, отчасти поляков, паннонских и альпийских славян, а затем славян южных в пределах далматинских, хорватских, македонских, болгарских и сербских и, наконец, у славян восточных. В их среде более тысячи лет тому назад в результате крещения Руси он укоренился, расцвел "яко кринъ прЂ чистии" и дал удивительные образцы одухотворенного и целомудренного писания, к которым обращались многие поколения наших дедов и отцов.

Без церковнославянского, бытовавшего на Руси, трудно представить развитие наших (русского, украинского) литературных языков во все эпохи их существования. Церковный язык, подобно латыни в западных романских странах, был всегда опорой, гарантией чистоты и источником обогащения наших нормированных языков. Мы и сейчас, порой подсознательно, несем в себе частицы священного общеславянского языка и пользуемся им. Употребляя пословицу "Устами младенца глаголет истина", мы не задумываемся над тем, что "чисто" по-русски следовало сказать "Ртом ребенка говорит правда", а ощущаем лишь некоторый архаизм, книжность этого мудрого изречения. Наши предки в XVIIIв. или в начале XIXв., используя французский идиом trainerunemise  rableexistence, не стали говорить "тащить убогую житуху", как казалось бы, следовало ожидать, а обратились к церковнославянской традиции и … стали в некоторых случаях "влачить жалкое существование". Еще Михайло Ломоносов в "Предисловии о пользе книг церковных в российском языке" в 1757году писал, что (6)"старательным и осторожным употреблением сродного нам коренного славенского языка купно с российским отвратятся дикие и странные слова нелепости, входящие к нам из чужих языков, заимствующих себе красоту из греческого, и то еще через латинский", и пояснял, что "оные неприличности ныне небрежением чтения книг церковных вкрадываются к нам нечувствительно, искажают собственную красоту нашего языка, подвергают его всегдашней перемене и к упадку преклоняют. Сие все показанным способом пресечется, и российский язык в полной силе, красоте и богатстве переменам и упадку неподвержен утвердися, коль долго церковь российская славословием Божием на славянском языке украшаться будет". (7).

Таким образом, благоприятное будущее русского литературного языка (а значит и других языков славянской группы) М.В. Ломоносов видел в опоре на "славенский язык", что и было подтверждено в начале XIXв. блистательным поэтическим слогом А.С. Пушкина, а еще почти столетие спустя в трагические дни Второй русской революции, другой служитель русской Музы поэт Вячеслав Иванов, автор ряда произведений на языке, близком к церковнославянскому, в статье "Наш язык" писал (6): "Язык, стяжавший столь благодатный удел при самом рождении, был вторично облагодетельствован в своем младенчестве таинственным крещением в животворящих струях языка церковнославянского. Они частично претворили его плоть и духовно преобразили его душу, его "внутреннюю форму". И вот он уже не просто дар Божий нам, но как бы дар Божий сугубо и вдвойне, - преисполненный и преумноженный. Церковнославянская речь стала под перстами боговдохновенных ваятелей души славянской, Свв. Кирилла и Мефодия, живым слепком "божественной эллинской речи", образ и подобие которой внедрили в свое изваяние приснопамятные Просветители". (8). Для многих писателей и поэтов, да и просто ревнителей благолепия русского языка, церковнославянский был не только источником вдохновения и образцом гармонической завершенности, стилистической строгости, но и стражем, как это полагал еще Ломоносов, чистоты и правильности пути развития русского языка. Утратил ли эту роль церковнославянский и в наше время? Я полагаю, что не утратил, что именно эту функциональную сторону древнего языка, языка не отрешенного от современности, следует осознавать и воспринимать и в наше время. Известно, что во Франции любители и охранители чистоты французской речи, также относятся и к латыни, изучая и популяризируя этот средневековый международный европейский язык и даже стремясь сделать его устным, разговорным в определенных ситуациях и условиях. Они создали общество "живой латыни" (lelatinvivant) никак не в ущерб, а на пользу родному французскому языку. (6).

Церковнославянский язык - это язык Литургии, богослужебный язык Русской Православной Церкви.

И его изучение существенно отличается от изучения …старославянского и древнерусского языка. Старославянский и древнерусский языки изучают для того, чтобы знать историю языка, выяснить, каков был его древнейший облик, представить, как выглядел язык дописьменной эпохи. Наша задача иная: научить читать и понимать тексты, входящие в состав православного богослужения. Кроме того, нам знание церковнославянского языка необходимо так же, как итальянцу или французу знание латыни. Ведь современные литературные языки восточных славян сформировались под сильным влиянием церковной книжности, и знание церковнославянского дает нам возможность по-иному почувствовать, увидеть и осмыслить многие явления родного языка. (6).

Сейчас церковнославянский язык - это язык богослужения у православных славян, т.е. у русских, украинцев, белорусов, болгар, македонцев, сербов. Он является общим достоянием всего православного славянства, и в течение многих столетий был основой религиозных и культурных связей разных славянских народов. Раньше, в средние века, церковнославянский язык был не только богослужебным, на нем писалось все то, что связывалось с религиозными ценностями; поскольку вся средневековая культура имела религиозный характер, церковнославянский был языком всей культуры в целом. Славяне читали на нем Библию, на церковнославянский переводились сочинения греческих и латинских богословов и учителей монашеской жизни, византийские исторические и научные сочинения, на нем писались поучения, жития святых, летописи. Эти произведения переходили из одной славянской области в другую, переписывались, изменялись, приспосабливались к новым условиям, они были основой для развития духовной жизни славян и их взаимного общения. (6).

Славянский алфавит создает св. Кирилл, этим первоначальным славянским алфавитом была глаголица. У св. Кирилла было замечательное понимание языка, придуманный им алфавит прекрасно подходил для записи того славянского говора, которым он владел: буквы соответствовали тем единицам звучащей речи, которые нужно было различать для того, чтобы не смешивались различные слова (т.к. буквы означали фонемы). Когда церковнославянским языком начинают пользоваться в Болгарии, глаголица заменяется кириллицей - тем церковнославянским алфавитом, которым мы сейчас пользуемся. Однако основной труд - выделение значимых звуковых единиц - был проделан св. Кириллом: рисунок букв в кириллице был другим, но система графических знаков повторяла глаголицу. Замена произошла потому, что в Болгарии и раньше записывали славянскую речь с помощью греческого алфавита (который был для этого плохо приспособлен: в нем нет букв для обозначения звуков щ, ж, з, ц, ч и т.д.). Славянский кириллический алфавит возник тогда, когда взятый у греков набор букв дополнили в соответствии с глаголицей.

Кирилл и Мефодий таким образом сделали много переводов с греческого на церковнославянский. В результате этих переводов сформировался основной словарный фонд (лексика) церковнославянского языка. (6).

Сформировавшийся таким образом язык был, конечно, не очень похож на ту речь, которую можно было услышать в домашнем разговоре древних славян или даже на совете их вождей. Поэтому с самого начала церковнославянский был языком книжным, отчетливо противопоставленным бытовому разговорному языку. На фоне этого основного противопоставления другие языковые различия казались не такими важными. Это относится прежде всего к различиям между отдельными славянскими диалектами. В IX-Xвв. славянский был еще единым языком, и разные его диалекты, из которых развились потом известные нам славянские языки (русский, украинский, болгарский, сербский, чешский, польский и др.), различались между собою не больше, чем говоры различных современных деревень. (6).

И учились… церковнославянскому языку в Древней Руси не так, как мы учимся ему сегодня. Учебники грамматики и словари появляются только в XVIIвеке. До этого учились так: сначала выучивались читать по складам, т.е. распознавать буквы и правильно произносить их сочетания, потом заучивали наизусть тексты Часослов (сборник основных молитв) и Псалтирь. А понимать эти тексты надо было, основываясь на знании своего родного языка. Степень понимания поэтому могла быть разной, хорошо понимали церковнославянские тексты те, кто много читал. Как бы не обстояло дело с пониманием, но на восприятии церковнославянского языка такая процедура обучения сказывалась вполне определенно: родной и церковнославянский понимались не как разные языки, а как разные варианты одного языка. Такое понимание отражалось и на употреблении. Во-первых, разграничивались сферы применения вариантов, т.е. книжного и некнижного: по-церковнославянски не вели бытовых разговоров, а на родном говоре не молились. Во-вторых, когда человек писал книжные тексты, он пользовался своими знаниями родного языка, часто только переделывал на книжный лад обычные для него слова и обороты. (6).

Большинство алфавитов мира (как уже было отмечено ранее), в том числе и греческий, латинский, а затем и европейские, произошли от письма древних финикийцев… Многие буквы называют земные предметы, а есть еще и такие имена букв: рыба, рука, вода, стрекало, груз, подпорка. Они отражают труд человека, наказанного за грех…

Греки заимствовали финикийский алфавит в дохристианский период, когда они еще были "еллини погани", то есть язычники. Они расширили алфавит, добавив новые буквы по звукам своего языка. Слова альфа, бета, гамма и другие перестали обозначать предметы, как было в финикийском алфавите, и стали лишь "буквенными словцами".

Святые же Кирилл и Мефодий создавали азбуку в "новый день мира", когда грехопадшее человечество было искуплено крестным подвигом Господа нашего Иисуса Христа.

Блаженные братья святые Кирилл и Мефодий творили буквы для просвещения "новых людей от язычников" - славян…

Прославлять величия Божия - вот задача нового письма. Имяслов буквы (имена букв) настраивает нас на высокий духовный тон, на ведение воли Божией. Почему и составлялись ранее и продолжают составляться азбучные поэтические молитвы. Одна из новейших:

Аз Буквы Ведаю Глагол:

Добра Есть Жизнь Земли.

Духовный имяслов букв, общий в глаголице и кириллице, - дело труда Первоучителей.

По начертанию буквы кириллицы похожи на греческое уставное письмо:

Буквы же глаголицы своеобразны:

православное образование церковнославянский язык

Как считают ученые, они составлены из главных христианских символов: креста, как знака спасения, круга - как бесконечности Божества, треугольника, - как указующего на Святую Троицу.

Имя Господне Иисус в глаголице пишется так:

Сравните священное сокращение имени Господа на греко-славянских иконах:

Сейчас много доказательств того, что первой азбукой была глаголица, и именно ее создал святой Кирилл. Он проявил богатейшую эрудицию и дар личного творчества, составив самобытную азбуку…

По смерти же братьев усилилось гонение на славянскую литургию. Латино-немецкое духовенство устраивало костры из первых драгоценных христианских книг, изгоняло учеников. Но святое дело Первоучителей не пропало: в Болгарии возникли новые процветающие центры книжности. Там, наряду со священной глаголицей, "устроилась" и вторая азбука, буквы которой похожи на греческий устав. Она была названа в честь святого Кирилла кириллицей… Недостающие буквы были взяты из глаголицы с изменением очертаний…

Сначала кириллица, созданная как слепок с глаголицы, более использовалась в деловом письме. Позже она осталась единственной азбукой. Сейчас, когда ученые научились читать палимпсесты (пергаменты, где по старому соскобленному тексту пишут новый), под кириллицей находят глаголицу. Обратных случаев нет. Это еще одно из доказательств большей давности глаголицы.

Так, созданная святыми Первоучителями азбука, сохранив неповторимость своего устроения в количестве букв, их последовательности и сочетаемости, через внешнее сближение с алфавитом греческой материнской Церкви, органично включилась в систему мирового письма…

Вот уже целое тысячелетие, с конца Xвека, со времени крещения Руси, церковная буква в ее кириллическом варианте освящает жизнь восточных славян.

Ранее все славянские народы и их языки были близки, как мы читаем у святого Нестора Летописца в "Повести временных лет" под годом 6406 от Сотворения мира (998 год от Рождества Христова) …

Церковная буква была принята как родная.

Святой равноапостольный князь Владимир, Креститель Руси, хорошо понимал, что веру надо укреплять просвещением…

Матери-язычницы плакали по детям как по мертвым, так как их чада действительно становились совершенно другими, преображаясь в христианстве.

При сыне святого Владимира, Ярославе Мудром, расцвела древнерусская книжность, и "поучались верни люди, и наслаждались учения Божественного"…

Церковнославянский язык приобрел на Руси восточнославянские черты- возник русский извод. История церковнославянского языка и народного, неразрывно связана. Язык церковной книжности был и продолжает оставаться высшим стилем русского, а не каким-то отдельным языком. Он пронизывает и освящает всю нашу культуру…

В течение веков не оставались неизменными буквы. Строгий устав был заменен полууставом, с наклонным начертанием знаков. Затем возникла и скоропись с разнообразием почерков, связанностью букв. Пергамент уступил место бумаге, рукописная книга - печатной. Но неизменной осталась высокая культура книгоделания.

Постепенно совершенствовалась и орфография. Правописание современного церковнославянского языка сложилось в конце XVIIвека после большой книжной справы. С тех пор оно почти не меняется. Правила церковнославянской орфографии стройны и гармоничны, воспитывают эстетический вкус и грамматическое чутье.

Графика же и орфография не церковная, гражданская, отделившаяся в 1708 году при Петре I, отсеклась от животворного корня. Особенные беды постигли светское письмо после реформ 1918 года, когда его еще более разлучили с церковным письмом. В XIXвеке не считался грамотным человек, если он не был обучен и русскому и церковнославянскому языкам. А наш современник остался "об одной ноге", да и та нездорова.

Потеряло гражданское письмо и внешнюю красоту: если в церковной азбуке мы видим, словно небо, ажурное надстрочье из титл, ударений, придыханий, дающее глазу простор и помогающее при чтении, то строка светская подобна чахлой тундре, над которой редко возвышается хилое деревце буквы б или прописные буквы.

Но даже и униженная, и расхристанная, и остриженная "гражданка" сохраняет величие и силу Духа, заложенного в нее Первоучителями, и претворяется в слове наших лучших словотворцев. (5).

Блажен, кто наполняясь тишиной,

И внемля ей благоговейным слухом,

В обыденном постигнет мир иной -

Дыханье созидающего Духа.

В любой букашке и любом листе,

В мерцанье звезд и на земле унылой,

Куда не глянь - повсюду и везде

Таится Оживляющая Сила.

Царю Небесный, Душе Всеблагий!

Тобой живится всякое творенье!

Пошли, да не похвалятся враги,

Лицу России Воду Обновленья.

Скит Ветрово, Иеромонах Роман

Практическая часть

Урок 1.

Направление урока : культурно-историческое

Тема урока : "Рождение алфавита"

Анализ урока с методическим изложением:

I. Цели урока:

1. Обучающая:

Приобщение детей к истории и культуре нашего народа;

Знакомство с историей возникновения нашего языка;

Познакомить с создателями церковнославянской азбуки - св. Первоучителями Кириллом и Мефодием, с их подвигом создания азбуки для славян;

Обогащение словарного запаса.

2. Развивающие:

Развитие детской фантазии, воображения;

Развитие свободного творчества;

Воспитание эстетического вкуса;

Повышение творческой активности детей.

3. Воспитательные:

Воспитание уважения и любви к родному языку как к языку Литургии у всех славянских православных народов;

Уважение к своему народу как восприемнику Святых Христовых Истин;

Целостное восприятие мира на основе культурных ценностей нашего народа.

II. Задачи урока.

Донести до учеников значение понятий:

Церковнославянский язык - язык Литургии;

Церковнославянский язык - общий язык всех православных славян.

Развитие внимания и творческой активности;

Актуализировать языковое чутье; интуицию и глубинное словесное чувство истины.

III. Уровни урока.

Событийный (рассказ, беседа, вопросы, задания [писать, рисовать], игры);

Сердечно-эмоциональный (восхищение красотой древнего славянского письма; радость от знакомства с изученным материалом);

Деятельный (пробуждение активности, общения, свободного творчества);

Ценностный (воспитать уважение и любовь к своему народу и его истории; пробудить бережное отношение к книге);

Общения (личностное, ученика с учеником [в форме заданий]);

Внимания (к книге, к предмету, к товарищам).

IV. Наглядные пособия и дидактические материалы:

Церковнославянская азбука;

Буквицы;

Буквицы заставные;

Литография икон св. Кирилла и Мефодия; св. равноапостольного князя Владимира и св. равноапостольной княгини Ольги

Прописи по церковнославянскому языку;

Карточки с заданиями;

Раздаточный материал для игр;

Предметы письма: стило, перо, ручка;

Образцы древнего знакового письма;

Образцы древних славянских книг; книг других народов.

V. Интегрирование учебных предметов и областей знаний.

1. Истории:

Возникновение Киевской Руси;

Крещение Руси;

Создание славянской азбуки.

2. Литературы:

Красота русской поэзии;

Красота церковнославянского языка;

Цели создания церковнославянского языка;

Значение церковнославянского языка для славянских народов.

3. Археологии:

Знакомство с первыми письменами;

Время создания церковнославянской письменности св. равноапостольным Кириллом и Мефодием;

Первые образцы церковнославянской письменности у восточных славян.

4. Филологии:

Пробуждение языкового чутья, интуиции, глубинного словесного чувства истины.

5. Культуры и искусства:

Знакомство с культурно-историческими ценностями нашего народа;

Красота и неповторимость, самобытность церковнославянских буквиц.

Ход урока:

Молитва;

Приветствие.

II. Показываю предметы: стило, перо, ручка.

Учитель: Ребята, что это за предметы и кто и как их использовал?

Дети: Ручка, перо - дети узнают сразу, а о "стило" затрудняются с ответом.

У: Дополняет ответы детей и заостряет внимание на том, что и ручка, и перо используются при письме, значит и третий предмет тоже как-то с этим связан.

Стило в Древней Греции и Древнем Риме использовали для быстрой "записи" текстов на глиняных или гипсовых и натертых воском дощечках. Острым концом писали, а в случае ошибки использовали другой тупой ее конец.

III. Для записи текстов в разных странах использовали разные материалы: в Древнем Египте был изобретен папирус, который делали из тростника; в Малой Азии научились выделывать кожу животных и на ней писали - это пергамент (назван по имени города Пергам). Такие книги были очень дорогие, потому что требовали большого труда и времени. На создание одной книги требовалось от 10 до 30 шкур животных - целое стадо!

Учитель предлагает посмотреть, какова была письменность Древнего Египта. (Иероглифика: иероглифы - буквы, иероглифы-слоги, иероглифы-слова и иероглифы-определения).

Игра: присутствующие делятся на 2 группы, им раздаются карточки с заданием - расшифровать простые предложения, смотря значение слов в предыдущих рисунках.

Давайте теперь снова вернемся к нашим предкам - славянам.

IV. У древних славян - наших предков - в качестве материала для письма использовалась береста (березовая кора).

Учитель иллюстрирует сказанное .

Но своей определенной азбуки они не имели, их письмена были в виде рисунков и зарубок на дереве. Когда же славяне крестились, то стали записывать свою речь римскими и греческими буквами, но ни греческий, ни латинский алфавит не был пригоден для передачи многих звуков славянской речи.

И вот как раз в это время в Греции родились братья Константин и Мефодий. Они получили очень хорошее образование и еще с детства познакомились с языком и обычаями славян.

Много раз, уже будучи взрослым, Константин (Кирилл) проповедовал христианство в разных странах. Так он вместе с Мефодием отправляется в Моравию (территория современной Чехии).

И братья идут туда, чтобы перевести на славянский язык Евангелие, Апостол и другие богослужебные книги.

Славяне имели свой язык, свою устную речь, но единого письменного языка на Руси не было.

Кирилл и Мефодий и явились создателями такого языка.

Наши русский, украинский языки выросли из славянского.

Он самый молитвенный в мире,

Он волею Божьей возник,

Язык нашей дивной Псалтири

И святоотеческих книг,

Он царственное украшенье

Церковного богослуженья,

Живой благодати родник,

Господнее нам утешенье -

Церковнославянский язык.

Виктор Афанасьев.

Нет, он от века не отстал.

Здесь, что не слово, - то кристалл.

Да что там слово - буквы в нем

Горят божественным огнем!

Сравни слова "уста" и "рот",

Постой у "врат" и у "ворот"…

Нет, не язык отстал от века,

А век - с паденьем человека!

Евгений Санин (14).

V. Давайте посмотрим на буквы старославянского алфавита и найдем знакомые нам. (15, 17).

Дети называют.

Задание : ребятам раздаются карточки с церковнославянским текстом (краткие молитвы, известные из богослужения стихи из псалмов и др.) и предлагается найти незнакомые буквы и выписать их столбиком на отдельном листе. (11, 12, 13, 16).

Выписывая в столбик буквы, дети пытаются понять, как же она звучит, учитель помогает, выписывает на доске буквы и их транскрипции, группируя их по звучанию. Правила чтения.

Карточки оформляются таким образом, чтобы транскрипция была написана на обороте. Буква вначале пишется карандашом, а затем обводится фломастерами или маркерами.

Дети поочередно показывают классу карточки и спрашивают, как читаются буквы.

Задание. " Напиши новые буквы по памяти".

Со столов убираются все карточки, листки, раздаю детям новые листки, на которых они в столбик записывают по памяти новые буквы. Затем прономеруют их и тот, у кого их оказалось меньше всех, называет свои буквы, а учитель их записывает, затем другие ученики дополняют, пока все буквы, отличные от русских, не будут названы (возможно, что некоторые буквы учителю придется напомнить ученикам).

Задание: " Читаем церковнославянские слова".

Показываю классу слова на карточках, дети читают хором. (В каждом слове есть1-2 буквы, отличные от русских) (18).

VI. Творческая работа: делаем плакат "Чтение церковнославянских букв".

На небольших листках каждый из ребят рисует заданную ему букву церковнославянского алфавита. Затем все буквы наклеиваются на большой лист и подписывается их транскрипция. Получилось настоящее наглядное пособие, которое нам поможет в дальнейших занятиях. (Если детей не много, то такой плакат можно составить на протяжении нескольких уроков).

VII. Вот, ребята, мы и познакомились сегодня с церковнославянской азбукой, которую создали Кирилл и Мефодий в IXвеке. Они перевели на славянский язык все основные богослужебные книги: Псалтирь, Евангелие и др…

Д ∕ з: поискать дома славянский текст (на иконах, в молитвослове) и выписать несколько слов в тетрадь.

Завершение урока.

Этапы урока.

I. Организационный момент применяю для вхождения в контакт с учениками, создания атмосферы доверия, симпатии.

II. Момент удивления. Актуализируем внимание и наличие знаний у учеников, подводим их к теме урока.

III. Рассказ учителя, подводящий учеников к теме урока. Игра используется для раскрепощения, сближения, требует внимания, сообразительности и напряжения сил.

IV. Раскрытие темы урока. Во время рассказа следим за вниманием учеников, дать материала ровно столько, чтобы не потерять интерес детей.

V. Задания и игры используем для закрепления темы урока - эмоционального и интеллектуального.

VI. Творческая работа. Используем для реализации творческой, эмоциональной, интеллектуальной активности детей.

VII. Завершение урока, выводы, мотивация на следующий урок. Чувства и эмоции успокаиваются, дети должны быть духовно мирными и спокойными.

Урок 2.

Тема урока : "Рождение алфавита"

Ход урока:

I. Организационный момент.

II. Учитель предлагает детям три предмета (стило, перо, ручка).

Кто, как и для чего их использовал?

Обсуждение этого вопроса .

У: - Давайте вспомним, а какая была древняя письменность.

Ответы детей.

Задание 1 (работа в парах): ребятам предлагается посмотреть письменность Древнего Египта (иероглифику) и расшифровать текст, записанный на карточках.

III. У: - А знаете ли вы, кто явился основателем нашей славянской азбуки?

Беседа о св. Кирилле и Мефодии, их житие и подвиг создания церковнославянской письменности.

В старину учились дети -

Их учил церковный дьяк, -

Приходили на рассвете

И твердили буквы так:

А да Б - как Аз да Буки,

В как Веди, Г - Глаголь.

И учитель для науки

По субботам их порол.

Вот какой чудной вначале

Наша грамота была!

Вот каким пером писали -

Из гусиного крыла!

IV. Знакомство с церковнославянской азбукой.

Задание 2 : найди незнакомую букву:

Раздаются карточки с церковнославянским текстом, с короткими молитвами.

Задание 3 : "карточки с незнакомыми буквами".

Игра: "прочти мою карточку". (9,10)

V. Беседа о создании рукописной книги, сопровождаемая иллюстрациями.

На девственном листе, под узеньким окном,

Неспешно буковки выводит он пером

И между ярко-черными рядами

Вставляет красную строку…

VI. Творческая работа: создание буквицы - символа, рисуем слова, начинающиеся с буквицы.

VII. Рассматриваем получившиеся работы.

Подводим итог уроку.

Выводы урока.

Пожелания.

Мотивация на следующий урок.

Мы знаем, что ныне лежит на весах

И что совершается ныне.

Час мужества пробил на наших часах,

И мужество нас не покинет.

Не страшно под пулями мертвыми лечь.

Не горько остаться без крова, -

И мы сохраним тебя, русская речь,

Великое русское слово.

Свободным и чистым тебя пронесем,

И внукам дадим и от плена спасем

Анна Ахматова, Ташкент

Заключение

Молитва - наш первый "меч духовный", без нее радости не стяжать. Поэтому всякую нравственную нагрузку будем стараться укоренять в молитве… Сущностным ориентиром нам здесь должен быть евангельский дух, дух любви к человеку, а не буква катехизиса…

Но… кроме воспитания положительным примером через высокие образы, вдохновляющие детей, поддерживающие их дерзновение, педагогу придется нести и сторожевую службу: он должен будет рассказать и показать ребенку сети, которыми враг рода человеческого хочет уловить его…

Педагогу придется говорить о новом отношении к слову, которое принято в нашем информационном пространстве, в массовой культуре… В двух словах его можно было бы сформулировать так: "Говоря - не говори!"…

У православного педагога в связи с этим возникают вполне четкие задачи - разработка мер защиты, противоядия, которые позволяют сохранить в детях саму способность к восприятию события в его подлинном виде…

Духовное воспитание - по слову св. Иоанна Златоуста - процесс образования сердца…

Подлинным мерилом образования сердца, а стало быть, и критерием христианского воспитания, может считаться чувство сердечной чистоты. Именно оно может стать детям проводником в жизни внешней, и в лабиринтах их личных переживаний.

Оно не связано напрямую с богословским знанием, оно есть интуитивное разумение Христопослушного сердца. Не законопослушного, а именно Богопослушного…

Итак, сегодняшняя духовная педагогика стремится стать Благовестием и рождает новую педагогическую практику…

Педагогика Благовестия предлагает учителю новую этику, охраняющую внутренний мир ребенка, свободу его личностного роста…

Вот на каком высокогорном плато несет свою службу православный педагог. Сон душевного благополучия да не поразит нас! (1).

"Люблю я молиться в храме Божием! В молитве покаяния и умиления спадают с души моей терния, узы страстей, и мне становится так легко: все обаяние, вся прелесть страстей исчезают, я как бы умираю для мира, и мир для меня со всеми благами: я оживаю в Боге и для Бога и весь Им проникаюсь и бываю Един Дух с Ним: я делаюсь как дитя, утешаемое на коленях матери: сердце мое тогда полно пренебесного, сладкого мира, просвещается светом Небесным: все светло видишь, на все смотришь правильно, ко всему чувствую дружество и любовь. О, как блаженна душа с Богом!

Какое богатство духа человеческого! Только помысли он сердечно о Боге, только пожелай сердечного соединения с Богом, и Он сейчас с тобою.

Не обращай внимания на омрачения, огнь и тесноту вражию во время совершения молитвы, и твердо положись сердцем на самые слова молитвы, с уверенностью, что в них сокрыты сокровища Духа Святого: Истина, Свет, Животворящий Огнь, прощение грехов, покой и радость сердца, живот и блаженство".

Праведный Иоанн Кронштадский.

Сперва аз да буки,

а там и науки.

Старинная пословица.

Выводы

Настоящая разработка имеет целью в доступной форме раскрыть перед детьми красоту и богатство церковнославянского языка - культура применения которого, к сожалению, в XXстолетии была во многом утрачена. Но духовное возрождение Православия нашего народа, продолжающееся в наши дни, было бы неполным без обращения к сокровищнице богослужебных традиций, многие века раскрывавших перед верующими в зримых и доступных формах "истину спасения" (Пс.68, 14) (15).

Буква для древнерусского человека была маленьким, но емким отображением мира Божьего. Изучение славянской письменности восстанавливает историческую преемственность поколений, сохраняет и развивает национальную культуру, воспитывает у детей любовь к Родине, учит принципам высокой духовной нравственности.

А рукописание пером сегодня, в век шариковых ручек и компьютеров, педагогически необходимо. Оно вызывает огромный интерес и у детей, и у взрослых - оно нужно и нашей руке, и нашему сердцу…

Детские рукописные молитвы вдохновляют своей красотой, тонкостью орнамента и юношеской чистой верой, которая угадывается в каждой букве, написанной с подлинным благоговением. Издревле существовал обычай переписывания молитв. Это было не только делом монахов: матери переписывали молитвы для сыновей, отправляющихся в путь или призванных на бранный подвиг, невесты для женихов, жены для мужей, сестры для братьев. Переписанные своей рукой молитвы, украшенные орнаментом приносили в дар на молитвенную память. Входную молитву вешали на дверь, у обеденного стола можно было увидеть молитвы трапезы…

Рукописная молитва может стать дополнительной частью ежедневного молитвенного правила. Но, пожалуй, самое большое значение она приобретает в педагогике. Написанная на отдельных листах, рукописная молитва может быть не только материалом для разбора, но и образцом для написания. Важно только, чтобы это преподавалось детям не как упражнение в каллиграфии, а как обращение к древней традиции благочестия - школе духовного опыта наших отцов. (16).

Библиография

1. Л.В. Сурова "Открытый урок".

2. Журнал "Даниловский благовестник".

3. В.В. Зеньковский "Проблемы воспитания в свете христианской антропологии".

4. Св. Иоанн Кронштадский "Моя жизнь во Христе".

5. Н.П. Саблина "Буквица славянская".

6. А.А. Плетнева, А.Г. Кравецкий. Церковнославянский язык.

7. М.В. Ломоносов. Полное собрание сочинений: Труды по филологии.

8. В.И. Иванов "Наш язык".

9. Н.П. Саблина. Слова под титлами.

10. Изучаем церковнославянский язык (брошюра).

11. Псалтирь (на церковнославянском языке).

12. Канонник (на церковнославянском языке).

13. Евангелие (на церковнославянском языке).

14. Основы православия для самых маленьких. Наш дом. Конспекты занятий для православно-ориентированного детского сада.

15. "Тайное послание". Настольная детская игра.

16. "Рукописная молитва". Практическое пособие для изучения церковнославянского языка.

17. "Буквицы заставные".

18. Л.В. Сурова. Язык нашей Церкви. "Рождение алфавита".